| Владышевская Т. Ф. Из нее, как из колоса, выросли новые независимые княжества, матерью которых была Киевская Русь. Князья полутора десятков новых суверенных княжеств, подобных западноевропейским королевствам, обособились, вышли из повиновения Киеву, начали жить самостоятельно и занялись устроением своих земель. Распад Киевского государства начался уже в начале XII в. После смерти Ярослава Мудрого, когда по его завещанию основные города с окружавшими их областями перешли во владение его сыновей, киевский престол уже не в силах был сдержать стремления молодых княжеств к политической самостоятельности. Междоусобная борьба князей трагически осложнилась набегами степных кочевников бескрайнего "дикого поля", стремившихся проникнуть в глубь Русской земли. Сначала это были набеги половцев, а затем ордынское нашествие. "И раздрася вся Русская земля" — записано в Летописи под 1132 г. Однако первый этап этого периода (XII — начало XIII в.) характеризуется не упадком культуры, как можно было бы ожидать, а, наоборот, ростом городов, развитием и расцветом русской культуры во многих областях. Конкуренция княжеств вынуждала князей заниматься строительством, украшать постройки, устраивать монастыри, которые становились культурными центрами. Воздвигнутые новые соборы наполняются певцами, украшаются фресками и иконами. Для них пишут новые книги. Традиции византийского канона, на которых основывалась церковная культура Киевской Руси X—XI вв., продолжают развиваться в новых удельных самостоятельных княжествах — Новгородском, Владимиро-Суздальском, Смоленском, Полоцком, Рязанском и других. Но вместе с тем создаются монастыри, школы, иконописные мастерские, скриптории, в которых писали книги. Во второй половине XII в. возвышается Владимиро-Суздальское княжество. Этому способствовали заботы владимирских князей и в первую очередь Андрея Боголюбского, сына Юрия Долгорукого, сделавшего постоянным местом жительства не Киев, а Владимир Суздальский. С. М. Соловьев оценивает эту перемену как событие поворотное, с которого начинается на Руси "новый порядок вещей"1. Столица перемещается на север, во Владимир. Сохранившиеся от того времени белокаменные постройки, украшенные изображениями львов, барсов, грифонов, кентавров, всадников, о которых летописец писал, что они, украшенные "всею хитростью", доступной человеку, говорят о стремлении князей возвысить свою резиденцию над старым Киевом. С этой же целью князь Андрей строит в новой столице величественный Успенский собор (1160), по высоте равный Киевской Софии, в который перевозит из Киева икону Владимирской Богоматери, гениальное византийское произведение, ставшее главной святыней всей Владимирской, а затем и Московской Руси. Под сводами Владимирского Успенского собора венчались на великое княжение московские государи вплоть до Ивана III. В 1408 г. храм был заново расписан Андреем Рублевым и Даниилом Черным. Андрей Боголюбский был незаурядным, образованным человеком, при нем во Владимире велась огромная работа по созданию музыкальных и литературных произведений, связанных с культом Богородицы. Под окнами княжеского дворца в Боголюбове была возведена первая церковь Покрова Богородицы, до сих пор восхищающая нас своей стройностью и поэтичностью. На торжественных похоронах князя Андрея Боголюбского во Владимире в Успенском соборе пел хор. Упоминание о нем в Лаврентьевской летописи под 1175 г. с названием "Луцина чадь" — одно из первых упоминаний о хоре, очевидно названном так по имени его руководителя Луки. Сведения о музыке той поры еще слишком скудны. Наряду с постоянным политическим противостоянием Юга Руси и Северо-Востока, в самом Владимирском княжестве не было единства. Так же как в XIV в. Тверь будет бороться с Москвой за великое княжение, так при князе Андрее, а затем и при его брате Всеволоде Большое Гнездо (1176—1212) старая столица княжества — город Ростов Великий оспаривал у новой столицы Владимира право на первенство. Ростов, как более древний город, отстаивал свое право на Великокняжеский стол, чему способствовало желание иметь своих местных святых. Так канонизируется ростовский епископ Леонтий (жил в XI в.), один из первых просветителей Ростовской земли. Канонизация этого святого сыграла большую роль в самостоятельной политике владимирских князей, так как, по представлениям средневекового человека, "собственный", "местный" святой поднимал духовный авторитет всего Владимирского княжества, уравнивая его с Киевским, где уже в XI в. были канонизированы князья Борис и Глеб, преподобный Феодосий Печерский. Песнопения, созданные в честь Леонтия Ростовского в 90-х гг. XII в. и записанные крюковой нотацией, относятся к древнейшим произведениям русской профессиональной музыки. Зимой 1237—1238 гг., при князе Юрии (Георгии), сыне Всеволода, Владимирскую землю постигло общерусское бедствие — Батыево нашествие. В битве с татарами на реке Сити 4 марта 1238 г. погибло много русских воинов, в том числе князь Юрий Всеволодович и его сыновья, был взят в плен и замучен князь Василько Ростовский. Владимир, Ростов, Суздаль и многие другие города и села были сожжены и разграблены. Тяжелые годы нашествия, когда, по словам летописца, не осталось места, "где же не воеваша на Суждальской земле", затормозили развитие русской культуры и искусства, но не смогли прервать живую нить преемственности. Убитые татарами князья в разное время были причислены русской церковью к лику святых, что выражало высшую степень преклонения перед их памятью. В древнерусской литературе большое место занимают "удивительные по своей человечности образы тихих и мудрых женщин"2. Одна из таких героинь — княжна Евфросиния Суздальская, ставшая монахиней Суздальского Ризоположенского монастыря, дочь Михаила Черниговского, замученного вместе со своим боярином Федоровым (воспитателем Евфросинии) в 1246 г. в Орде. Народная легенда повествует, что во время Батыева нашествия был разграблен и сожжен весь город и окрестные монастыри, уцелел лишь один Ризоположенский монастырь, хотя он и находился возле городской стены. Своим чудесным спасением он обязан юной монахине Евфросинии: по преданию, благодаря ее молитвам на монастырь спустилась мгла, скрывшая его от глаз татар. Возможно, что Евфросиния Суздальская послужила одним из прообразов девы Февронии в опере Римского-Корсакова "Сказание о невидимом граде Китеже". Песнопения в ее честь были созданы уже после окончания татаро-монгольского ига. Народные бедствия усугублялись длительными усобицами князей. Междоусобные войны за расширение своих владений приводили к ослаблению государства. Внутренние войны, с общенародной точки зрения, — это войны, которые были "погибелью земли Русской"; они ослабили обороноспособность Руси по отношению к внешним врагам — половцам, татарам, немцам-крестоносцам. Отрицательно сказалось и все возраставшее дробление княжеств: в середине XII в. было 15 княжеств, в начале XIII в., накануне нашествия Батыя, их уже было около 50, а в XIV в., когда начался процесс объединения русских земель, количество их приближалось к 250. Причиной такой дробности были разделы владений князьями между сыновьями, в результате которых княжества мельчали и слабели. Период феодальной раздробленности имел четкий рубеж — татаро-монгольское нашествие 1237—1241 гг., после которого резко нарушился естественный ход русского исторического процесса. Драматические события, связанные с татаро-монгольским игом, нашли отражение в произведениях древнерусской литературы, в культовых песнопениях, в народных песнях. Новгородская музыкальная культура Крупным центром, постоянно конкурировавшим со всеми средневековыми русскими столицами (Киевом, Владимиром, Москвой), был Новгород. "Древняя новгородская земля с ее богатой и славной историей, памятниками средневековой архитектуры и иконописи, знаменитой новгородской школой знаменного хорового пения и колокольными звонами явилась колыбелью музыкального гения С. В. Рахманинова"3. Она также вдохновляла творчество М. П. Мусоргского, Н. А. Римского-Корсакова, П. И. Чайковского. В период феодальной раздробленности в Новгородском княжестве складываются особые культурные традиции, своеобразие которых во многом определилось особенностями жизни новгородцев. Новгород был одним из древнейших русских городов, соперничавшим с Киевом. Летописные упоминания о нем относятся к IX в. В древнейшее время своего существования под властью киевских князей Новгород почти не отличался от прочих городов, но потом, воспользовавшись их распрями, Новгород перестал послушно принимать к себе правящего князя из Киева и сам начал выбирать себе правителя. Город постепенно приобретал права независимости и стал центром обширнейшей территории от Финского залива до Уральских гор с политическим строем, отличавшимся рядом демократических особенностей. Верховная власть в Новгороде принадлежала общему собранию свободных граждан — вече. Власть князя была ограничена — "без посадника ты, княже, суда не судити, ни волостей не раздавати, ни грамот даяти"4. Выгодное географическое положение, сделавшее недоступным Новгород татаро-монгольским завоевателям, близость к Западной Европе и непосредственные торговые и культурные контакты с соседними странами способствовали быстрому расцвету Новгорода. "Дух свободы и предприимчивости, политическое сознание "мужей вольных", поднимаемое идеей могущественной общины "господина Великого Новгорода", нигде более в древней Руси не соединяло столько материальных и духовных средств, чтобы воспитать в обществе эти качества"5. Важным обстоятельством, обусловившим независимость Новгорода, была возможность новгородцам самим выбирать главу церкви — архиерея. Традиции "новгородской вольницы" отразились даже на вкусах прихожан, что способствовало созданию яркой и самобытной церковной культуры. В своем стремлении противопоставить себя Москве и доказать свое превосходство Новгород указывал на те традиции давности новгородской церкви, которые делали ее непосредственной преемницей Константинополя и которых не имела Москва. Бóльшая часть древнейших рукописных музыкальных памятников происходит из Новгорода. Они являются свидетельством высокой музыкальной культуры новгородцев. Так, новгородской по происхождению является первая русская книга — Остромирово евангелие (1056—1057). Оно содержит древние музыкальные знаки экфонетической нотации. Новгородского происхождения и первая музыкальная певческая рукопись — Кондакарь Типографского устава конца XI—XII вв., в котором собраны важнейшие песнопения годового цикла, записанные кондакарной и знаменной нотациями. Свободный дух новгородской жизни благотворно сказался и на развитии народного искусства. Скоморошество в Новгороде ценилось более, чем в других местах. Скоморохи селились в деревнях. В Новгородской области эти деревни носили особые названия — Скоморохово, Скоморошиха. Циклы новгородских былин пронизаны бытовыми чертами. В новгородских былинах нередко скоморохи становились главными действующими лицами. Такова былина о Садко — новгородском певце и гусляре, или новгородские былины о Василии Буслаеве, Добрыне Никитиче, донесшие память о новгородских музыкантах. Новгородское искусство сочетает в себе мощь, величие, суровую простоту и праздничную яркость. В Новгороде складываются свои традиции архитектуры — тоже простой и подчас суровой, не терпящей лишних украшений. Новгородская иконопись, монументальное изобразительное искусство — фрески — отличаются радостным, гармоничным видением мира, ясностью и четкостью рисунка. Новгородские иконы отмечены любовью к открытому яркому цвету — качество, которое можно заметить в искусстве русского Севера даже в значительно позднее время, например в вышивках Северного края. Особенно выразительна на новгородских иконах киноварь, придающая им радостный ликующий характер. Вершиной развития новгородского изобразительного искусства явилось творчество Феофана Грека, фрески которого поражают силой динамики и драматизма. Новгородцы были большими любителями инструментальной музыки6. Гусельная игра звучала на боярских пирах и княжеских торжественных церемониях, на крестьянских братчинах, на свадьбах и тризнах. В новгородских былинах красочно описывается игра на гуслях и гудках. Богатыри Добрыня Никитич, заморский гость Соловей Будимирович, боярин Ставр Годинович играют на гуслях. Певцом на княжеском пиру, переодетым скоморохом, был Добрыня. Свое пение он сопровождал игрой на гуслях, производившей на всех глубокое впечатление: Учал (Добрыня) по стрункам похаживать, Учал он голосом поваживать... или: Зачал (Добрыня) в гусли играть, приговаривать, И все на пиру приутихли сидят, Сидят на скоморошину посматривают... или: Заиграл Добрыня по-уныльнёму, По-уныльнёму, по-умильнёму, Как все-то ведь уж князи и бояре-ты А ты эты рускийские богатыри Как вси они тут приослушались. В былине рассказывается о Добрыне, играющем свои наигрыши (тонцы) из далеких мест: Тонцы повел от Нова города, Другие повел от Царяграда. Как начал он гуселок налаживати, Струну натягивал, будто от Киева, Другу от Царяграда И третью с Еросолима, Тонцы он повел-то великие, Припевки-то он припевал из-за синя моря7. В былинах Новгородского цикла складываются самобытные черты. В отличие от киевских былин, былины Новгородского цикла более лиричны, в них больше бытовых подробностей, нередко их называют былинами-новеллами, так как в них повествуется о геройских подвигах, далеких плаваниях, шумных пирах, в которых новгородцы представлены деловыми, предприимчивыми удальцами. Нередко главными действующими лицами в новгородских былинах становятся музыканты — певцы, гусляры и скоморохи. С другой стороны, искусство новгородских скоморохов полно юмора, о чем свидетельствуют широко распространенные в Новгороде былины-скоморошины, отличающиеся социально-обличительным характером с грубоватым юмором. Среди наиболее распространенных сюжетов скомороший выделяется былина "Терентий и скоморох |