РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

ИНСТИТУТ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ

ФАТЕЕВ Андрей Викторович

ОБРАЗ ВРАГА В СОВЕТСКОЙ ПРОПАГАНДЕ 1945-1954 гг.

Специальность 07.00.02 – Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук

Москва – 1998

Работа выполнена в Центре «Россия, СССР в истории XX века» Института российской истории Российской Академии наук.

Защита состоится «_19__»___мая_________1998 г. в _11__ часов на заседании Диссертационного совета Д.002.33.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Институте российской истории Российской Академии Наук по адресу: 117036 г. Москва, ул. Дмитрия Ульянова, 19.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института российской истории РАН.

Автореферат разослан «___»____________1998 г.

Ученый секретарь

Диссертационного совета

кандидат исторических наук О.М.Вербицкая

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИССЛЕДОВАНИЯ

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ. В переломные моменты истории перед современниками возникает необходимость переосмыслить незыблемые прежде понятия, что само по себе является моментом поиска нового образа жизни и ценностей. Диалог с прошлым позволяет трансформировать приемлемые ценности и выработать новые. В этой связи представляется общественно значимым изучение конкретно-исто­рического содержания таких феноменов пропаганды, как «образ врага» и «советский патриотизм».

Научная актуальность диссертации связана с тем, что в отечественной историографии нет специальных работ, посвященных формированию образа врага советскими пропагандистами после Второй мировой войны. Не разработана структура феномена, спорадично раскрыты его функции в политической сфере общества, совсем не затронуто влияние на экономическую и социальную сферы. Историки, употребляя в своих работах термин «образ врага», не дают его определение. Часть из них считает, что образ врага порожден только субъективными причинами.

В советской и российской историографии отсутствуют исследования о роли образа врага в советской внешней политике, воздействии пропаганды на жителей и правительства США, стран Западной и Восточной Европы. Интерес для специалистов и преподавателей может представлять сравнение стратегии и тактики советских и американских пропагандистов.

ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ И ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ РАМКИ ИССЛЕДОВАНИЯ. Хронологические рамки диссертации охватывают первое послевоенное десятилетие (1945-1954 гг.). В течение периода произошли значительные изменения во внутренней и внешней политике супердержав и их союзников, а вместе с ними эволюционировала и пропаганда. Исследование начинается с 1941 года, что вызвано необходимостью показать опыт советских пропагандистов периода Второй мировой войны. В диссертации отражено воздействие образа врага на население СССР и, по отдельным вопросам, на граждан США, стран Западной и Восточной Европы.

ПРЕДМЕТОМ исследования является образ врага, процесс его формирования в рамках советской пропаганды. В связи с многозначностью и неопределенностью терминов, которые используются в историографии, в диссертации даются определения важнейших из них. Так, «образ врага» – идеологическое выражение общественного антагонизма, динамический символ враждебных государству и гражданину сил, инструмент политики правящей группы общества. Образу врага противостоял «советский патриотизм» – идеологический символ, при помощи которого ЦК ВКП(б) формировал у граждан психологическую установку на безусловную политическую лояльность государству и ударный труд в условиях уравнительного потребления и распределения для подавляющего большинства граждан. В исследовании также определены термины «психологическая война», «пропаганда», «информационная реальность», «холодная война»; определения дают ключ к осмыслению предмета диссертации.

НАУЧНАЯ РАЗРАБОТАННОСТЬ ПРОБЛЕМЫ. Отсутствие специальных работ по теме диссертации объясняется недоступностью до начала 90-х годов секретных прежде архивов ЦК КПСС для большинства исследователей. Однако в исторической, психологической и даже художественной литературе XX века имеются отдельные работы, которые отчасти затрагивают проблему формирования и функционирования образа врага в различных странах мира.

Так, американский футуролог О.Тоффлер считает «дезинформацию» важнейшим признаком индустриальных обществ^. Один из героев романа Н.Мейлера «Нагие и мертвые» – книга вышла в свет в США в 1948 году – с несколько циничной откровенностью так объяснил собеседнику причину создания государством тревожного состояния у граждан при помощи образа врага: «Машинная техника нашего века требует консолидации, а это невозможно, если не будет страха, потому что большинство людей должно быть рабами машины, а это ведь не такое дело, на которое они пойдут с радостью»^.

В 1921 году была опубликована книга социопсихолога В.М.Бехтерева «Коллективная рефлексология». Основываясь на своих наблюдениях периода Первой мировой войны и революций в России, автор, в частности, выделил одну из функций образа врага: создавать «патриотическое возбуждение», которое является средством духовного подчинения граждан властным структурам для мобилизации на решение экономических и политических задач, способствовать изоляции масс от идей противника. Термин «образ врага» Бехтерев не употреблял, но показывал повсеместное – в США, Германии, России, его формирование и использование государством^.

Обобщенную картину опыта пропагандистов по созданию образа врага давала книга американского либерального журналиста Д.Селдеса «Говорят факты...» В 1944 году ее специально перевели для ознакомления секретарей ЦК ВКП(б)^. Селдес показал цели, задачи, средства, приемы ведения пропаганды. Ее главным признаком он считал протаскивание идей, выгодных власти, а главным методом воздействия на объект пропаганды – дискредитацию.

Объективность выводов Селдеса подтверждается статьей американского теоретика и практика психологической войны Поля Лайнбарджера «Психологическая война в период второй мировой войны». Лайнбарджер также обращал внимание на классовый источник пропаганды, ее длительную функцию и принципы^.

В 50-х – 80-х годах в СССР так и не появились специальные работы, посвященные технологии создания образа врага. Этот недостаток отчасти восполнялся выходом в свет пропагандистских произведений, в которых разбирались приемы западной пропаганды^, а также публикацией монографий западных теоретиков по вопросам ведения психологической войны.

Научную ценность представляют немногие специальные работы советских авторов, в которых рассматриваются общие принципы и приемы работы пропагандистского аппарата. Это, например, труды В.Л.Артемова и Ю.А.Шерковина^.

Роль образа врага в период холодной войны отметил ряд западных историков. А.М.Филитов в своей книге^ приводит мнения некоторых из них. Так, американский исследователь Д.Ергин сделал вывод о направлении идеологической переориентации в США: антикоммунистически настроенная «элита» США распространила свои идеи на всю нацию. Западногерманский историк В.Лот писал об использовании администрацией президента Г.Трумэна «призрака внешней угрозы» для проведения политики в пользу военно-промышленного комплекса (ВПК). С точки зрения А.М.Шлезингера-младшего, холодная война порождала у пропагандистов обеих сторон апологетические аксиомы, составленные из взаимозаменяемых «зеркальных фраз»^.

Многие из западных авторов скептически относятся к идее о наличии советской угрозы для США в 40-е годы. Но существует и иная точка зрения. Так, Р.Никсон и в 1990 году был уверен, что опасность имелась, что он предотвратил ее, «разоблачив» бывшего сотрудника госдепартамента Э.Хисса как «коммуниста»^.

Упоминания о формировании державами образа врага после войны встречаются в российской и зарубежной исторической литературе первой половины 90-х годов. Однако этим работам присуши упомянутые выше недостатки. Так, в статье В.С.Лельчука и Е.И.Пивовара^ процесс возникновения образа врага предстает упрощенным, однолинейным, как спланированная акция недобросовестного советского руководства. Несколько по-иному смотрит на проблему голландский исследователь Иван Ванден Берге^. С его точки зрения, все дело в непонимании сторонами мотивов друг друга. В формировании «образа США» у И.В.Сталина, отмечает Берге, решающую роль сыграл «опыт, вынесенный из второй мировой войны», под которым подразумевается вера в непредсказуемость и кровожадность противоположной стороны. На этом основании Берге сделал вывод о якобы имевшейся возможности предотвратить холодную войну.

Наряду с А.М.Филитовым, С.Перришем, М.М.Наринскнм И.Берге подчеркнул важнейшую функцию образа врага – удержание государством в повиновении собственного населения, показал жесткую сцепку мер и контрмер, которые предпринимали друг против друга супердержавы, противоположность их интересов, детерминировавших холодную войну вне зависимости от желаний исторических деятелей^. В результате приведенные Берге аргументы не соответствуют его выводам. Образ врага порожден столкновением супердержав, ростом внутриполитической и социальной напряженности в государствах после войны, которые и предопределили мнения политиков.

В документальном исследовании Г.Костырченко также подчеркивается субъективизм Сталина^. С точки зрения автора, антисемитизм Сталина детерминировался прежде всего борьбой за власть в государстве и страхом перед американо-сионистской опасностью.

В настоящее время имеется только одно издание, в котором была сделана попытка дать определение термину «образ врага» – энциклопедический словарь «Политология»^. Под образом врага подразумевается «идеологический и психологический стереотип, позволяющий строить политическое поведение в условиях дефицита надежной информации о политическом оппоненте и о среде в целом». Положи тельным моментом определения можно считать констатацию: источником образа врага является общественный антагонизм. Вместе с тем, с идеологической точки зрения образ врага – символ, имеющий конкретное содержание, под который пропагандисты создают психологический стереотип в массовом сознании. Стоит также учесть, что в критике противника могут быть и рациональные моменты, что формирование образа врага не сводится, как утверждает автор статьи из словаря, к созданию «собственного зазеркально-негативного образа». Инструмент политики, образ врага целенаправленно внедряется в общественное сознание и тогда, когда о противнике есть полная и исчерпывающая информация. В этом случае деятельность пропагандистов особенно эффективна.

В середине 90-х годов проблемой формирования образа врага и его восприятия гражданами разных стран в первой половине XX века занимались автор диссертации, Е.С.Сенявская, А.А.Иголкин.

В статьях автора исследования были рассмотрены вопросы: источник и условия возникновения и развития советского варианта образа врага в 1945-начале 1950-х годов, его содержание и формы; определено понятие «образ врага»; раскрыты и сопоставлены принципы и приемы советских и западных, прежде всего американских, пропагандистов, которые использовали образ врага в психологических операциях друг против друга; показано место и роль образа врага в системе советской пропаганды, в формировании советского патриотизма; рассмотрена деятельность управления (отдела) пропаганды и агитации ЦК ВКП(б), Союза советских писателей СССР, «Литературной газеты», русской православной церкви по формированию образа западного врага; определены место и роль антисемитизма в идеологической обработке советского населения.

В статьях Е.С.Сенявской анализируется содержание и трансформация