МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИНСТИТУТ
РАДИОТЕХНИКИ, ЭЛЕКТРОНИКИ И АВТОМАТИКИ
(ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ)
РЕФЕРАТ
на тему "Авиаэскадрилия Нормандия-Неман"
по гоммунитарной подготовке
Взвод 44
Студент: Киселев А.В.
Москва 2000г.
СОДЕРЖАНИЕ:
АВИАПОЛК “НОРМАНДИЯ—НЕМАН” | 3 стр. |
ОНИ БЫЛИ ПЕРВЫМИ | 3 стр. |
“НОРМАНДИЯ” ВСТУПАЕТ В БОЙ | 4 стр. |
В НЕБЕ НАД КУРСКОЙ ДУГОЙ | 4 стр. |
В БОЯХ ЗА СМОЛЕНСК | 7 стр. |
ПЕРЕД НОВЫМИ БОЯМИ | 8 стр. |
НЕЛЕПЫЕ СЛУЧАЙНОСТИ, ТРАГИЧЕСКИЕ ОШИБКИ... | 9 стр. |
“444... В ВОЗДУХЕ “МЕССЕРЫ” И “ФОККЕ-ВУЛЬФЫ” | 10 стр. |
ПОСЛЕДНИЕ БОИ | 13 стр. |
С ПОБЕДОЙ ВО ФРАНЦИЮ | 15 стр. |
ЗАКЛЮЧЕНИЕ | 15 стр. |
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ | 16 стр. |
АВИАПОЛК “НОРМАНДИЯ—НЕМАН”
В конце 1942 года, когда Красная Армия после упорной обороны на Волге перешла в контрнаступление, в Советский Союз для участия в боях прилетела группа французских добровольцев-авиаторов. Эта авиагруппа была сформирована по соглашению между Французским национальным комитетом, возглавляемым генералом де Голлем, и Советским правительством. Французские летчики, входившие в состав авиагруппы, должны были представлять “Сражающуюся Францию” на советско-германском фронте. По желанию летного состава ей было присвоено наименование “Нормандия” в честь французской провинции, которая больше других пострадала от немецкой оккупации. Так возникла французская истребительная авиационная эскадрилья “Нормандия”, боевая слава которой облетела потом весь мир. Эскадрилья приняла и герб провинции Нормандия — квадрат красного цвета с двумя золотистыми львами. Впоследствии, она была пополнена и стала полком “Нормандия— Неман”, в состав которого входили уже три эскадрильи, носившие названия трех главных нормандских городов: “Руан”, “Гавр” и “Шербур”.
Эскадрилья “Нормандия” включала в основном летно-технический состав истребительного отряда, базировавшегося на французской авиационной базе Раяк на Ближнем Востоке. Поэтому в дальнейшем летчики “Нормандии” называли себя раяками, и не раз во время воздушных боев в эфире раздавалось то предупреждающее “Раяки, внимание!”, то призывное “Раяки, вперед!”
ОНИ БЫЛИ ПЕРВЫМИ
В числе первых в Советский Союз прибыло 14 летчиков. Группа технического состава насчитывала 58 человек.
Почти с первых дней пребывания в СССР эскадрильей “Нормандия” командовал один из популярнейших французских летчиков-истребителей майор Жан Луи Тюлян. Этот 35-летний офицер с безукоризненной строевой выправкой был потомственным авиатором. Ко времени прибытия в Советский Союз на боевом счету Тюляна было шесть сбитых немецких самолетов.
Заместителем Тюляна был не менее опытный боевой летчик 32-летний капитан Альбер Литольф. В Советский Союз Литольф прибыл, имея на боевом счету 10 побед. Впервые он повстречался с немецкими летчиками в воздухе в ноябре 1939 года над Саарбрюкеном.
Кроме Литольфа сбитые самолеты на своем счету имели лейтенанты Лефевр, Альбер и Дюран — три неразлучных друга, которых называли тремя мушкетерами. В дальнейшем только эти три аса сбили в сумме больше сорока немецких самолетов.
Альбер (впоследствии знаменитый капитан Альбер) являлся одной из наиболее видных фигур французских ВВС. В прошлом ученик-подмастерье, затем механик на заводах Рено, этот человек стал фанатиком авиации, воздушным асом. А начал он с того, что выкраивал из своего небольшого заработка деньги на оплату учебных летных часов на аэродроме в Туссю-ле-Нобль под Парижем. Он очень быстро прославился. Альбер был душой “Нормандии” и вписал не одну страницу в ее героическую историю.
Отличными летчиками считались Ролан де ля Пуап и Жозеф Риссо. Остальные летчики “Нормандии” также имели хорошую летную подготовку и боевой опыт, среди них было немало искусных мастеров высшего пилотажа.
“НОРМАНДИЯ” ВСТУПАЕТ В БОЙ
Французских добровольцев с большой теплотой приняли в России.
Приказом командующего военно-воздушных сил Красной Армии от 4 декабря 1942 года эскадрилья “Нормандия” была включена в состав советских ВВС. После непродолжительной подготовки в г. Иванове французские летчики в марте 1943 года были отправлены на фронт. Здесь “Нормандия” вошла в состав 1-й воздушной армии. На вооружение эскадрильи были даны самолеты Як-1, считавшиеся в то время одними из лучших самолетов-истребителей советского производства.
22 марта 1943 года “Нормандия” прибыла на аэродром Полотняный Завод, где базировались бомбардировщики Пе-2, и вошла в состав 204-й бомбардировочной авиадивизии. В этот период французские летчики совершили свои первые боевые вылеты на советско-германском фронте и одержали первые победы, но понесли и первые потери. Между тем, боевые вылеты французских летчиков становились все более частыми, более ответственными, а вместе с тем и более опасными.
В составе 204-й бомбардировочной авиадивизии эскадрилья “Нормандия” находилась недолго, так как вскоре в сочетании совместного базирования истребителей и бомбардировщиков обнаружились очевидные неудобства. Во-первых, для истребителей слишком велик оказался радиус полета от линии фронта. Во-вторых, командование бомбардировочной дивизии не всегда верно оценивало технические возможности истребителей. В результате были случаи, когда французским летчикам не хватало горючего на обратный путь к аэродрому, и они совершали вынужденные посадки.
Из-за того, что общение летчиков “Нормандии” с летчиками других авиационных частей было затруднено, затруднена была и передача боевого опыта.
25 апреля 1943 года эскадрилья “Нормандия” влилась в 303-ю истребительную авиадивизию (303 ИАД). Всего за апрель и май 1943 года летчики “Нормандии” провели 10 воздушных боев, в которых сбили 8 самолетов противника. Кроме того, 8 немецких бомбардировщиков было уничтожено на аэродромах. Сама же эскадрилья за это время потеряла 4 летчика и 4 самолета.
В начале июня в “Нормандию” прибыло пополнение: Пуйяд, Леон, де Форж и другие. Этому составу вместе с теми, кто воевал с весны, пришлось пережить самое трудное время.
Поначалу французам вообще было тяжело, так как воевать вдали от родины всегда труднее. Они должны были научиться воевать по новым для них правилам, приобрести суровый опыт войны.
Трудным летом сорок третьего года “Нормандия” прошла суровую школу. Вспоминая о боях с немцами в небе Франции, Марсель Альбер заметил: “Если бы мы тогда воевали организованно, как впоследствии в “Нормандии”, мы бы успешно боролись с Люфтваффе. Мы делали один боевой вылет в день, а надо было — пять”.
В НЕБЕ НАД КУРСКОЙ ДУГОЙ
В середине июня нередко разыгрывались сильные воздушные бои над магистралью Брянск—Орел. В воздухе все чаще стали появляться большие группы немецких самолетов. Чтобы с ходу нанести им ощутимый удар, в небо одновременно поднимались две—три (а иногда и больше) эскадрильи.
Эскадрилья “Нормандия” чаще всего взаимодействовала с 18 ГИАП. В июньских боях французские летчики одержали несколько побед. Капитан Прециози и лейтенант Альбер сбили “раму”. (Так бойцы наземных частей за характерный фюзеляж прозвали “Фокке-Вульф-189”, используемый немцами и для разведки, и для корректировки артиллерийского огня. Подловить “раму” было сложно. Пока пара истребителей успевала подойти к линии фронта, “рама” уходила. До линии фронта было всего несколько минут лету, однако еще меньше времени требовалось немецкому воздушному корректировщику, чтобы уйти на свою территорию. К тому же Fw-189 был очень маневренным самолетом. Наземные войска ненавидели “раму” больше, чем какой-либо другой вражеский самолет. Когда “рама” висела над траншеями, некуда было деваться от точного артиллерийского огня, и многочисленные просьбы командиров наземных частей к авиаторам в тот период чаще всего сводились к одной: сбить проклятую “раму”.) Еще одну “раму” сбила испытанная пара Лефевр — де ля Пуап.
Вот несколько строк из воспоминаний ветерана авиаполка “Нормандия” — Франсуа де Жоффра, где он описывает жестокие бои с немцами в небе Орла:
“Бои следовали один за другим. Не проходило и десяти минут после посадки, как в небе, растерзанном взрывами снарядов, завязывалась новая схватка. 15 июля Тюлян и де Форж сбили два истребителя “Мессершмитт-110”. Эти немецкие скоростные двухмоторные самолеты не обладали достаточной маневренностью. Русские “Яки” быстро пристроились им в хвост, и после первых пулеметных очередей все было кончено.
Бои достигли своего наивысшего накала 16 и 17 июля. Большой отряд “Нормандии”, возглавляемый Тюляном, в 14 часов 30 минут столкнулся с плотной группой бомбардировщиков “Юн-керс-87” и сопровождавшей их группой истребителей “Фокке-Вульф-190”, эшелонированных по высоте.
Литольф, Кастелэн и Леон, зайдя со стороны солнца, атаковали бомбардировщиков. Их примеру последовали Пуйяд и Бернавон. Тюлян и Аль-бер прикрыли их от истребителей. Небо кишело самолетами, которые беспрерывно взмывали вверх, стремительно пикировали и кружились с ужасным ревом. Леон вертелся как волчок и за десять минут сбил два истребителя. Пуйяд прикончил бомбардировщик. Затем Тюлян и Альбер завязали бой с двумя немцами. Тюлян, воспользовавшись тем, что солнце ослепило врага, расстрелял его почти в упор. Но не успел он проводить взглядом падающий вражеский самолет, который дымил, словно сырое полено, как его атаковали четыре вражеских истребителя. Тюляну удалось ускользнуть от них. Полностью израсходовав боекомплект, он вернулся на аэродром (Жоффр Ф. Нормандия—Неман: Воспоминания летчика. 2-е изд.—М., 1982, с. 54). ”
В этих боях эскадрилья “Нормандия” понесла тяжелые потери. В числе погибших оказался майор Тюлян.
Гибель майора Тюляна и других боевых друзей тяжело переживали в эскадрилье. Не стало боевого командира “Нормандии”, прекрасного летчика, скромного и отзывчивого человека. Вот что вспоминал о нем Пьер Пуйяд: “Когда я встретил его в Хатенках, он был все тем же человеком, полным благородства, и прирожденным истребителем. Его нельзя было вообразить в другой роли. Он умел заражать боевым духом всю нашу маленькую группу. Свою репутацию мы завоевали во многом благодаря ему.
Он жил на самом аэродроме в двадцати метрах от своего “Яка”, а не в Хатенках. Когда нас в три часа утра привозили к самолетам, мы находили его свежим, отдохнувшим, с небольшим насморком, но по-прежнему неутомимым, не знающим ни физического, ни нервного утомления. Он прилетал — улыбающийся, отдохнувший и вроде бы снова готов был лететь.
Когда наступление было в разгаре, он завидовал тем, кто в нем участвовал, и казался несчастным, когда бои утихали. У него снова поднималось настроение, когда приходилось летать по три-четыре раза в день. Он даже просил перевести его на участки, где шли бои, когда у нас еще было затишье. Он опасался, что это затишье — надолго. Можно ли удивляться тому, что он погиб? У него была репутация безрассудно смелого, удачливого летчика. Это не могло продолжаться вечно. Его звезда — такая яркая — не могла гореть долго. 17 июля под Орлом его ангел-хранитель покинул его. Но он успел испытать удовольствие, увидев, как треснул немецкий фронт. Я видел его последним, в последний раз после того, как он сообщил, что на него кинулось много “Фокке-Вульфов-190”. Между нами — почти чистое небо — прошло небольшое белое облачко, пропитанное солнцем, которое скрыло его навсегда”...
После смерти командира в эскадрилье осталось всего девять летчиков. Французские летчики загрустили. Ведь теперь с ними не было уже десяти отважных добровольцев. Каждый из оставшихся в боевом строю засыпал рядом с пустой койкой...
Узнав о гибели Тюляна, генерал Захаров немедленно собрал личный состав “Нормандии”. Он сделал подробный разбор боя. Мешая русские и французские слова, дополняя свою речь жестами, Захаров постарался объяснить французским летчикам, что гибель командира “Нормандии” он считает совершенно неоправданной. Основной принцип современного воздушного боя, убеждал генерал, в коллективности, и несколько посредственных и даже слабых летчиков, которые держатся группой, всегда могут одолеть аса, если он ведет бой в одиночку. Французские летчики слушали Захарова внимательно, но он по их глазам видел, что делают они это скорее из вежливости. Тогда генерал схватил веник. Обыкновенный березовый веник, который валялся под ногами. На глазах удивленных летчиков он переломил все прутья нижней части веника по одному, а потом протянул всю связку прутьев рядом стоявшему летчику и попросил переломить ее. Только целиком, и сразу. Летчик доброс