Поэзия «серебряного века» (считается, что это наименование было впервые предложено известным русским философом Н. Бердяевым) – выдающийся феномен в истории русской литературы. На протяжении каких–нибудь 30 лет (от начала 20 века) в нашу поэзию вошла большая плеяда новых поэтов, представлявших те или иные течения в литературе или состоявшие вне их, но своим творчеством, своими новаторскими поисками обогатившими отечественную поэзию, открыли перспективные пути её дальнейшего развития. На относительно узком временном пространстве сосредоточились поэты самых разнообразных идейно–эстетических направлений, нередко взаимоисключающих друг друга и вступающих в острую борьбу с инакомыслящими. Среди них представители модернистских направлений – символизма, акмеизма, авангардистского футуризма, представители революционной поэзии, исповедующие идеи насильственного свержения существующего строя, поэты, выражающие крестьянскую идеологию, наконец, поэты, сохранявшие относительную независимость.
Модернизм – общее название совокупности литературных направлений и течений 20 века, в которых предпринимались попытки отразить новые общественные и психологические явления новыми художественными средствами. Общим было утверждение, что жизнь абсурдна, и поэтому невозможно отразить её средствами традиционной поэтики – реалистической или романтической. Писатели – модернисты стремились изобразить действительность отражённой в человеческом подсознании или с помощью нового искусственного языка – футуризм, или на основе новых выразительных средств, или же создавая принципиально новые жанры (антироман, антидрама). Общее, объединяющее представителей различных философских, религиозных и художественных течений, заключалось в признании несовершенства российской действительности и необходимости её серьёзного переустройства. Однако пути и способы её переустройства предлагались различные: от решительной ломки всей социальной системы до упования на совершенствование отдельной человеческой личности, в чём не последнюю роль должна была сыграть облагораживающая функция идеального искусства. Первым среди литературных течений и по времени рождения, и по продолжительности «царствования» был символизм. Под его знаком прошли 90-е годы 19 века и начальное десятилетие 20 века.
Мережковский называет «три главных элемента» новой идеальной поэзии: мистическое содержание, символы и расширение художественной впечатлительности. Мистическое содержание означает выход художника за пределы материального мира в сферу недоступных нашему обычному восприятию интуитивных прозрений, утверждение сверхъестественных, непостижимых законов бытия, смыкающиеся с религиозными воззрениями. Символ стал для символистов «посредником» между миром реальных явлений и его внутренней, запредельной, таинственной сущностью. «Расширение художественной впечатлительности» реализовался символистами на самых различных уровнях. В первую очередь – это фиксация в произведении мимолётных, трудноуловимых деталей, впечатлений и намёков, объединённых общим отношением автора к изображаемому. Большое значение приобретала музыкальная сторона поэтической речи, усиливающая эмоциональное воздействие на читателя и слушателя, отмечается тенденция к циклизации, поиски поэтов в области метрики, строфики, рифмы. Русские символисты вошли в литературу не одновременно, а двумя волнами. Первых принято называть «старшими символистами». Среди них Д. Мережковский, В. Брюсов, К. Бальмонт, Ф.Сологуб. Это были зачинатели русского символизма. В начале 1900-х годов их ряды пополнились группой «младших символистов», (А. Блок, А. Белый, С. Соловьёв, Вяч. Иванов)
Дм. Сергеевич Мережковский (1866 – 1941) и Зинаида Николаевна Гиппиус (1869 – 1945). Их возможно объединить не только потому, что они были супружеской парой и прожили вместе 52 года. Оба отрицали церковное православие за его поддержку старого порядка, оба были инициаторами и участниками Религиозно – философских собраний в Петербурге, оба авторы художественной прозы, литературно – критических и публицистических статей. В их поэзии много общих мотивов. В первую очередь это размышления о Боге, сознание одиночества, бессилия и собственной обречённости («Бог», «Парки», «Дети ночи» - у Мережковского, «Молитва», «Пауки», «Как всё» – у Гиппиус). При всём сходстве между этими поэтами есть и существенное различие. Поэзия Мережковского отличается некоторой рассудочностью. Поэзия Гиппиус шире по своему тематическому диапазону, она более раскована и внутренне конфликтна, что делает её человечнее, лиричнее. В своих лучших стихах: «Песня», «Надпись на книге», «Всё кругом», «У порога», «Всё моё», Гиппиус не только «раб…таинственных, необычайных снов» и мечтает о том, чего нет на свете. У неё проникновенное чувство родины, и поэтому она способна и на возмущение несовершенством окружающей действительности, и на проклятия братоубийственной войне. Особенно нужно отметить поиски Гиппиус в области стихотворной формы.
Популярным поэтом среди старших символистов был Константин Дмитриевич Бальмонт (1867 – 1942). Это виртуоз стихотворной формы, он во многом обогатил русский стих, его музыкальность: использование лексических повторов, внутренние рифмы, различные созвучия гласных и согласных («Камыши», «Я вольный ветер»), своеобразен и многолик его лирический герой, свежестью лирического чувства являются его стихи о природе – «Осень», «Снежинки», характерна для него и тема солнца, побеждающего тьму, Красоты и Любви, как высших ценностей жизни. Он умер одиноким, нищим и полузабытым в оккупированном гитлеровцами Париже.
Особое место среди символистов и Валерий Яковлевич Брюсов (1873 – 1924). Самый молодой среди них, со временем он становится главой всего течения, руководителем символистского издательства «Скорпион», редактировал журнал «Весы», альманах «Северные цветы». За его символами нет «потустороннего», мистического смысла. По его мнению, поэт свободен, он вне религиозной, философской, политической борьбы. Символ для него – чисто художественное средство, позволяющее с наибольшей глубиной выразить то или иное социальное, историческое, психологическое содержание. Лучшие поэтические сборники Брюсова: «Третья стража», «Венок», «Все напевы» - 1909 г. В них проявились наиболее характерные черты зрелого художника. Брюсов – один из примечательнейших фигур начала ХХ века, человек энциклопедических знаний, «самый культурный писатель на Руси» (Горький). Видный поэт, он был и переводчиком, автором прозы (романы «Огненный ангел», «Алтарь победы» и др.), критиком и публицистом, историком и литературоведом («Мой Пушкин», «Основы стиховедения» и др.).
«Младшие» символисты – Блок, Андрей Белый, Соловьёв, Вячеслав Иванов. Они смотрели на искусство как на божественное действие, чудо, объединяющее творчество, религию и мистику. Особое место среди них занимает А.А. Блок, с наибольшей глубиной выразивший мироощущение человека переломной эпохи. Блок вырос в ограждённой от жизненных тягот и бурь интеллигентной семье. Барские навыки его семьи были облагорожены высокой культурностью всех её членов, которые из поколения из поколения труженически служили наукам. Блок был очень дружен с матерью Александрой Андреевной. Мать его – дочь известного ботаника, публициста, профессора, некоторое время ректора Петербургского университета Андрея Николаевича Бекетова, происходившего из старинного дворянского рода, и известной переводчицы Елизаветы Григорьевны Карелиной. Отец Александр Львович Блок – молодой учёный – юрист, из обрусевших немцев; вскоре родители расстались. Будущий поэт воспитывался в доме своего деда, куда вернулась мать после развода. Блок, как и Лермонтов, рос (за исключением деда) в окружении женщин – матери, бабушки, тётушек в обстановке высокой духовности, гостеприимства. Мать поддерживала его стремление к музыке, заметила его дар стихотворчества. После гимназии, окончив 3 курса университета, Блок так и не стал юристом, в 1901 году перешёл на филологический факультет, закончил его в 1906 году по славяно–русскому отделению. Первые стихи родились по причине влюблённости в Ксению Садовскую, в певицу Левицкую. Более мощным импульсом к творчеству было знакомство с Любовью Дмитриевной Менделеевой, будущей женой поэта. Именно с ней традиционно связано представление о прототипе знаменитой Прекрасной Дамы.
При жизни поэта содержание его стихов часто не понимали даже те читатели, которые называли себя его поклонниками. В его стихах ценили прежде всего «красивость», опьянялись их музыкой. Название стихотворений и целых стихотворных циклов звучат как образы символы. Слова в стихах Блока приобретают скрытый смысл и дополнительное значение в непривычных для читателя сочетаниях: «пергаментные речи», «красный смех», «беззвёздная тоска» и др. К.И.Чуковский писал: «В безвольном непротивлении звукам, в женственной покорности им и заключалось тогда очарование Блока для нас…»Чуковский говорил, что в пору его молодости поэзия Блока опьяняла больше, чем вино. Так она действовала не только на современников Блока. Вот свидетельства нашего современника – Евгения Евтушенко:
О дай мне, Блок, туманность вечную И два кренящихся крыла, Чтобы, тая загадку вечную, Сквозь тело музыка текла. («Братская ГЭС»)
Главной темой его творчества становится любовь и представление о ней как о действенной силе, способной преобразить жизнь.
Ты здесь пройдёшь, холодный камень тронешь, Одетый страшной святостью веков, И, может быть, цветок весны уронишь Здесь, в этой мгле, у строгих образов…
«Стихи о Прекрасной Даме» (1904), этим сборником он вошёл в литературу. Появление его было связано с глубоким чувством к Л.Д. Менделеевой, во–вторых, с увлечением лирикой и некоторыми философскими идеями В.С. Соловьёва. Живой отклик у Блока получила мысль Соловьёва о том, что в индивидуальной любви проявляется любовь мировая, и сама любовь к миру открыта через любовь к женщине. «Стихи о Прекрасной Даме» и стали художественной реализацией этого глубоко прочувствованного поэтом тезиса. Многопланов образ героини. С одной стороны, это некая вполне реальная женщина. Она «стройна и высока, всегда надменна и сурова». На ней «серебристо–чёрный мех». Она скрывается в «тёмные ворота» и т. п. С другой же стороны, перед нами мистический, «небесный» образ, имеющий соответствующие ему возвышенные имена: «Дева», «Заря», «Величавая Вечная Жена», «Святая», «Ясная». То же можно сказать и о герое цикла: «Я и молод, и свеж, и влюблён» - вполне точная «земная» самохарактеристика. А чуть дальше он уже «безрадостный и тёмный инок» или «отрок», зажигающий свечи. Для усиления мистического впечатления Блок щедро использует «неопределённые эпитеты», такие, например, как «призрачные сны», «неведомые тени», «надежды нездешние» и «неизвестные видения», «красота неизречённая», «непостижимая тайна», «сумрак неизвестный» и такие же местоимения и наречия. История земной, вполне реальной любви трансформируется в книге в романтический мистико–философский миф. У него своя фабула и свой сюжет, расположение основных событий в хронологической последовательности. Основа фабулы – противопоставление «земного» - лирический герой – «небесному» и в то же время стремление к их соединению, «встрече», в результате чего и должно наступить преображение мира, полная гармония.
