Поликсене С. Соловьевой Над горестной землей — пустынной и огромной,— Больной прерывистым дыханием ветров, Безумной полднями, облитой кровью темной Закланных вечеров,— Свой лик, бессмертною пылающий тоскою, Сын старший Хаоса, несешь ты в славе дня! Пустыни времени лучатся под стезею Всезрящего огня. Колючий ореол, гудящий в медных сферах, Слепящий вихрь креста — к закату клонишь ты И гасишь темный луч в безвыходных пещерах Вечерней пустоты. На грани диких гор ты пролил пурпур гневный, И ветры — сторожа покинутой земли — Кричат в смятении, и моря вопль напевный Теперь растет вдали. И стали видимы средь сумеречной сини Все знаки скрытые, лежащие окрест: И письмена дорог, начертанных в пустыне, И в небе числа звезд.
