(Фантазия) (Посв. М. Ф. Штакеншнейдер) Там, под лаврами, на юге — Странник бедный — только ночь Мог я взять себе в подруги, Юга царственную дочь. И ко мне она сходила В светлом пурпуре зари, На пути, в пространствах неба, Зажигая алтари. Боже! как она умела Раны сердца врачевать, Как она над морем пела! Как умела вдохновлять! Но, увы! судьбой на север Приневоленный идти, Я сказал подруге-ночи: «Ненаглядная, прости!» А она со мной расстаться Не хотела, не могла — По горам, от слез мигая, Вслед за мной она текла. То сходила на долину С томно блещущим челом И задумчиво стояла Над моим степным костром; То со мною ночевала Над рекою, у скирдов, Вея тонким ароматом Рано скошенных лугов. Но чем дальше я на север Шел чрез степи и леса, Незаметно холодела Ночи южная краса... То, в туманы облачаясь, Месяц прятала в кольцо; То с одежд холодный иней Отрясала мне в лицо. Чем я дальше шел на север, Тем гналась она быстрей, Раньше день перегоняла, Уходила все поздней. И молила и стонала... И, дрожа, я молвил ей: «Ты на севере не можешь Быть подругою моей». И, сверкнув, у синей ночи Помутилися глаза, И застыла на ресницах Накипевшая слеза. И пошла она, — и белым Замахала рукавом, И завыла, поднимая Вихри снежные столбом. Сквозь метель на север хладный Я кой-как добрел домой... Вижу — ночь лежит в долине Под серебряной парчой... И беззвучно мне лепечет: «Погляди, как я мертва! Сердце глухо, очи тусклы, Холодеет голова. Но гляди — всё те же звезды Над моею головой... Красотой моею мертвой Полюбуйся, милый мой. И поверь, что если снова Ты воротишься на юг, В прежнем блеске я восстану, Чтоб принять тебя, мой друг! С прежней негой над тобою Я склоню главу мою И тебе, сквозь сон, над ухом Песню райскую спою»...
