Поверхностью морей отражена, Богатая Венеция почила, Сырой туман дымился, и луна Высокие твердыни серебрила. Чуть виден бег далекого ветрила, Студеная вечерняя волна Едва шумит под веслами гондолы И повторяет звуки баркаролы.
2
Мне чудится, что это ночи стон, Как мы, своим покоем недовольной, Но снова песнь! и вновь гитары звон! О, бойтеся, мужья, сей песни вольной. Советую, хотя мне это больно, Не выпускать красавиц ваших жен; Но если вы в сей миг неверны сами, Тогда, друзья! да будет мир меж вами!
3
И мир с тобой, прекрасный Чичизбей, И мир с тобой, лукавая Мелина. Неситеся по прихоти морей, Любовь нередко бережет пучина; Хоть и над морем царствует судьбина, Гонитель вечный счастливых людей, Но талисман пустынного лобзанья Уводит сердца темные мечтанья.
4
Рука с рукой, свободу дав очам, Сидят в ладье и шепчут меж собою; Она вверяет месячным лучам Младую грудь с пленительной рукою, Укрытые досель под епанчою, Чтоб юношу сильней прижать к устам; Меж тем вдали то грустный, то веселый Раздался звук обычной баркаролы:
Как в дальнем море ветерок, Свободен вечно мой челнок; Как речки быстрое русло, Не устает мое весло.
Гондола по воде скользит, А время по любви летит; Опять сровняется вода, Страсть не воскреснет никогда.
