Огнистый Сириус сверкающие стрелы Метал еще с небес в подлунные пределы, Лежала на холмах вкруг нощь и тишина, Вселенная была безмолвия полна; А только ветров свист, лесов листы шептали, Шум бьющих в камни волн, со скал потоков рев И изредка вдали рычащий лев Молчанье прерывали. Клеант, проснувшийся в пещере, встал И света дожидался. Но говор птиц едва помалу слышен стал, Вкруг по брегам раздался И всклнкнул соловей; Тумана, света сеть во небу распростерлась, Сокрылся Сириус за ней, И нощь бегущая чуть зрелась. Мудрец восшел на вышний холм И там, седым склонясь челом, Воссел на мшистый пень под дубом многолетным И вниз из-под ветвей пустил свой взор На море, на леса, на сини цепи гор И зрел с восторгом благолепным От сна на восстающий мир. Какое зрелище! какой прекрасный пир Открылся всей ему природы! Он видел землю вдруг, и небеса, и воды, И блеск планет, Тонущий тихо в юный, рдяный свет. Он зрел: как солнцу путь заря уготовляла, Лиловые ковры с улыбкой расстилала, Врата востока отперла, Крылатых коней запрягла И звезд царя, сего венчанного возницу, Румяною рукой взвела на колесницу; Как, хором утренних часов окружена, Подвигнулась в свой путь она, И восшумела вслед с колес ее волна; Багряны вожжи напряглися По конским блещущим хребтам; Летят, вверх пышут огнь, свет мещут по странам, И мглы под ними улеглися; Туманов реки разлилися, Из коих зыблющих седин, Челом сверкая золотым, Восстали горы из долин, И воскурился сверх их тонкий дым. Он зрел: как света бог с морями лишь сравнялся, То алый луч по них восколебался, Посыпались со скал Рубины, яхонты, кристалл, И бисеры перловы Зажглися на ветвях; Багряны тени, бирюзовы Слилися с златом в облаках; И всё — сияние покрыло! Он видел! как сие божественно светило На высоту небес взнесло свое чело, И пропастей лице лучами расцвело! Открылося морей огнисто протяженье: Там с холма вниз глядит, навесясь, темный кедр, Там с шумом вержет кит на воздух рек стремленье, Там челн на парусах бежит средь водных недр; Там, выплыв из пучины, Играют, резвятся дельфины, И рыб стада сверкают чешуей, И блещут чуды чрева белизной. А там среди лесов гора переступает, Подъемлет хобот слон и с древ плоды снимает. Здесь вместе два холма срослись И на верблюде поднялись; Там конь, пустя по ветру гриву, Бежит и мнет волнисту ниву. Здесь кролик под кустом лежит, Глазами красными блестит; Там серны, прядая с холма на холм стрелами, Стоят на крутизнах, висят под облаками; Тут, взоры пламенны вверх устремляя к ним, На лапах жилистых сидит зубастый скимн; Здесь пестрый алчный тигр в лес крадется дебристый И ищет, где залег олень роговетвистый; Там к плещущим ключам в зеленый мягкий лог Стремится в жажде пить единорог; А здесь по воздуху витает Пернатых, насекомых рой, Леса, поля, моря и холмы населяет Чудесной пестротой: Те в злате, те в сребре, те в розах, те в багрянцах, Те в светлых заревах, те в желтых, сизых глянцах Гуляют по цветам вдоль рек и вкруг озер; Над ними в высоте ширяется орел! А там с пологих гор сёл кровы, башен спицы, Лучами отразясь, мелькают на водах. Тут слышен рога зов, там эхо от цевницы, Блеянье, ржанье, рев и топот на лугах; А здесь сквозь птичий хор и шум от водопада Несутся громы в слух с великолепна града И изъявляют зодчих труд. Там поселяне плуг влекут, Здесь сети рыболов кидает, На уде блещет серебро; Там огнь с оружья войск сверкает. - И всё то благо, всё добро! Клеант, на всё сие взирая, Был вне себя природы от чудес, Верховный ум творца воображая, Излил потоки сладких слез. «Всё дело рук твоих!» — вскричал во умиленьи И арфу в восхищеньи Прияв, благоговенья полн, В фригический настроя тон, Умолк. — Но лишь с небес, сквозь дуба свод листвяный Проникнув, на него пал свет багряный, Брада сребристая, чело Зардевшися, как солнце, расцвело, - Ударил по струнам, и от холма с вершин Как искр струи в дол быстро покатились, Далеко звуки разгласились, Воспел он богу гимн.
