Твой гроб, дубовая колода, Стоял открытый, и к нему Все шли и шли толпы народа В душистом голубом дыму. А на доске, тяжелой, черной, Был смуглый золотой оклад, Блистал твой образ чудотворный В огнях малиновых лампад. И, осеняя мир десницей И в шуйцу взяв завет Христа, Как горько ты, о темнолицый, Иссохшие смыкал уста!
