Поэзия - “говорящая живопись”, как сказал сам Державин. Многие исследователи творчества Г.Р. Державина отмечали многоцветность его поэзии, но, кажется, никто не занимался проблемой восприятия цвета у певца Фелицы специально. Цветовые символы - знаки, которые много говорят не только человеку искусства и литературы, но и историку, этнографу, психологу, физиологу и так далее. Как доказывают новейшие психологические тесты, спектр каждого человека индивидуален. Для Державина очень важна колористическая сторона стиха. В языке поэзии Державина существуют слова с прямыми и символическими значениями цвета. Цветовые слова многочисленны и разнообразны: чёрный, красный, белый, синий, голубой, жёлтый, палевый, лиловый, зелёный, золотой, серебряный, седой, бирюзовый, лазоревый (лазурный), рдяный, алый, червлёный, багровый, пурпурный, багряный, янтарный, румяный, серый, сизый, розовый, коричный, пёстрый, огненный, кровавый, жемчужный, тёмный, пламенный, сапфирный, млечный, пунцовый. Державин отдавал предпочтение золотому цвету, а также красному и его модификациям. (Современный психолог поставил бы такой диагноз: “лидер, натура волевая, пылкая, но склонная к внешним эффектам”.) Вместе с тем при индивидуальных предпочтениях существуют цветовые символы, универсальные для культур. В разные эпохи мы наблюдаем изменение отношения к цвету при неизменности основной триады: чёрного, белого, красного. Любопытно, что различие “синего” и “голубого” существенно только для русских; в немецком языке есть единое цветообозначение: “blau”. В Центральной Азии “синий” и “зелёный” являются единым цветом. Искусство нагружает традиционные цвета дополнительными эмоциональными обертонами: вспомним хотя бы “голубой цветок” Новалиса, символ недостижимого совершенства, расцветший вновь в поэзии Александра Блока: И любой колени склонит Пред тобой, И любой цветок уронит Голубой... Палитра Державина содержит как любимые краски, присущие только этому художнику слова, щедро используемые им в описаниях, портретах, так и цвета с общепринятым символическим значением. Драгоценный Любимый цвет Державина, как указывают исследователи (Русанова), - золотой. Поэт активно употребляет качественные цветообразования, уподобленные оттенкам сокровищ. Они метафоричны, но не теряют и цветового значения. Такие эпитеты встречаются наиболее часто: ...волны новы Струиста злата и сребра: Наклонит - изумруды блещут! Повернет - яхонты горят! («Павлин») Алмазна сыплется гора С высот четыремя скалами, Жемчугу бездна и сребра... («Водопад») При изображении зари “драгоценный” эпитет становится свето-цветовым. “Золотой” в переносном значении связан с солнечным светом. Сребром сверкают воды, Рубином облака, Багряным златом кровы; Как огненна река, Свет ясный, пурпуровый Объял все воды вкруг... («Прогулка в Сарском Селе») ...и, от зарь горяща, Кипишь и сеешься дождём, Сафирным, пурпурным огнём... («Водопад») Он зрел: как света бог с морями лишь сравнялся, То алый луч по них восколебался, Посыпались со скал Рубины, яхонты, кристалл, И бисеры перловы Зажглися на ветвях; Багряны тени, бирюзовы Слилися с златом в облаках... («Утро») Пурпур, багряница, золото, серебро, драгоценные камни связаны с символикой царской власти; природа величественна у Державина. В лучезарной колеснице От востока Феб идёт, Вниз с рамен по багрянице В кудрях золото течёт... («Пришествие Феба») Алхимия державинской поэзии превращает в драгоценности всё, до чего ни коснётся. Цвета яств, земных плодов он сравнивает с отблесками благородных металлов и роскошных тканей: То в масле, то в сотах зрю злато под ветвями; То пурпур в ягодах, то бархат-пух грибов, Серебро, трепещуще лещами - здесь звуковая аллитерация не менее великолепна, чем изобразительный ряд. Шекснинска стерлядь золотая. («Приглашение к обеду») О насекомых: Те в злате, те в сребре, те в розах, Те в багрянцах, Те в светлых заревах, те в жёлтых, сизых глянцах... Златой кузнечик, сера мошка... О пчёлка златая! Символичность цвета сочетается с его конкретностью, реалистичностью. Конкретность нередко подчёркивается второй составляющей в сложных словах-композитах или уточняющим эпитетом. На сребро-розовых конях, На златозарном фаэтоне... (Замечательно простодушное “объяснение” Державиным этих строк: “У кн. Потёмкина был славный цуг сребро-розовых или рыже-соловых лошадей, на которых он на раззолочённом фаэтоне езжал в армии”.) Народное У Державина нет разделения на значения собственно цветовые и чисто символические. Пожалуй, условны лишь цветообозначения, идущие от фольклорной традиции; но и мир народной культуры, отражённый в фольклоре, выделяет цветовую сторону описываемого предмета. Народно-поэтические эпитеты встречаются у Державина не очень часто: “белы руки”, “солнце красно”, “седым волнуясь ковылём”, “чёрны враны”. Стёртость фольклорной метафоры была не по душе поэту, и “сине море” русской былины он заменяет книжным “понтом голубым”, стремясь оживить образ. Описательное Державин создал оригинальную изобразительную систему, в которой колористика играет важнейшую роль. Настроение утра царит в его поэзии, ничем не омрачённый свет бьёт прямо в глаза. Каждая краска - яркая, насыщенная, полутонов нет. Специалисты по цветоведению отмечают, что предпочтение чистых и ярких цветов смешанным, оттеночным, бледным свойственно в истории искусств периодам расцвета. В поэзии Державина - неповторимая живописная выразительность, редкостное богатство цветовой гаммы: Багряна ветчина, зелёны щи с желтком, Румяно-жёлт пирог, сыр белый, раки красны, Что смоль, янтарь – икра, и с голубым пером Там щука пёстрая - прекрасны! («Евгению. Жизнь Званская») Век Державина был без ума от фейерверков - и сама державинская поэзия подобна великолепному фейерверку. Сравните пиршество красок в «Водопаде», «Павлине». Сложные эпитеты из сочетания двух, а то и трёх красок усиливают яркость восприятия. Как отмечали исследователи (Русанова), вторая часть в композитах насыщеннее цветом. “Бело-румяный”, “сине-тёмный”, “чёрно-тинтовый”, “чёрно-огненный”, “сребро-розовый”, “чёрно-зелёный”, “лазурно-сизо-бирюзовый” - краски оживают, сгущаются и становятся ярче. При помощи цветовой описательности поэт достигает портретной достоверности в обрисовке людей. Например, цвет женских глаз значительно конкретизирует образ: “сафиро-светлыми очами // Богиня на меня воззрела”, “небесно-голубые взоры”, “взор чёрно-огненный”, амур “стрелял с её небесных и голубых очей”, “Даша статна, черноока”, “Не сожигай меня, Пламида, // Ты тихим голубым огнём очей твоих”... Символизм цвета Бодрящая ясность света и многокрасочность у Державина порою оттеняются мраком непогоды, “чёрно-багровой” бури. Державин, “живописец природы” (по удачному выражению И.И. Дмитриева), использовал яркую палитру и для передачи резких контрастов в картинах природы, и здесь чёрный и красный цвета (и синонимический ряд красного) приобретают символическое значение. Символизм красного и чёрного восходит к первобытно-ритуальной и христианской традиции; это цвета жизни и смерти, их борения. Заря у Державина всегда окрашена в тона красного; красный торжествует над чёрным, свет над тьмою: “Румяная заря глядит из тёмных туч”; “Весення утрення заря... // Багряным златом покрывает // Поля, леса и неба свод... // Бегут толпами тени чёрны...” Однако символизм красного и чёрного может быть связан и со смертью через образы крови и разрушительного огня: Змеями молнии летя из мрачных туч, Жгут воздух, пламенем горюч, И рдяным заревом понт синий обагряют... Но чёрна кровь его по пенным вод буграм Как рдяный блеск видна пожара по снегам... («Персей и Андромеда») Слова-цветообозначения активно взаимодействуют друг с другом, создавая образы ночи, войны, смерти, бездны. Мрак пронизан кровавым огнём. Везувий пламя изрыгает, Столп огненный во тьме стоит, Багрово зарево сияет, Дым чёрный клубом вверх летит, Краснеет понт... Клокочут реки рдяной лавы... («На взятие Измаила») Красный цвет и его модификации означают цвет жизни в её высшем проявлении. Синонимический ряд с общим значением красного цвета: красный, пурпуровый, алый, рдяный, розовый, румяный, багровый, багряный, червлёный, кровавый, огненный, пламенный - имеет такую основную семантику: собственно красный цвет; цвет крови; цвет зари; цвет горения и прочее. Цвета зари чаще всего обозначаются употреблением слов золотой, пурпурный, багряный, румяный, огненный, пламенный, подобный “рубину”, рдяный, красный, редко - лиловый (свет, смешанный с убегающей тьмой). Излюбленное колористическое сочетание Державина - сочетание цвета зари с небесной и водной лазурью. Голубой и красный - наиболее гармонично сочетаемые цвета в живописи: так, Иисус Христос согласно канону изображается в алом (розовом) хитоне и синем (голубом) плаще. ...во зеркале водном Под рдяной играешь зарёй, На зыбком лазуре бездонном... («Ласточка») Средь поздних, ранних красных зарь, Раздавшись неба по лазурям... («Соловей») В женских портретах - уста “алые”, персты “алые”, руки “розовые”. Алый ассоциируется у Державина с чувством радости, жизненной полноты («Альбаум»). Традиционно красный - цвет жизни и смерти. Цветовые слова выступают в символическом значении в стихотворении «Альбаум». Согласно традиции, жёлтый, золотой - цвет величия, царственности (к примеру, в иконописи. У китайских императоров жёлтый цвет является имперским, привилегированным). Синий - цвет печали, “вдовий цвет”, близкий к траурному. Сребряный - связан с библейской символикой денег. Тёмный - оттенок чёрного, несёт символическое значение мрака, зла. Алый и розовый - цвета особой полноты жизни, юности, расцвета. Зелёный - цвет жизни - у Державина символизирует надежду. Серый - традиционно - цвет уныния, печали. Белый - идущий от библейского символизма цвет чистоты и добродетели. Сам Державин таким образом раскрывает символику каждого цвета: Лист жёлтый, например, надменность Явит, что гордо ты жила; На синем - скупость вскрикнет, ревность, Что ты соперниц враг была; На сребряном - вструбит богатство, Что ты в свой век прельщалась им; На тёмном - зашипит лукавство, Что в грудь вилась друзьям твоим; На алом - засмеется радость, Что весело любила жить; На розовом - воспляшет младость, Что с ней хотела век свой длить; Надежда на листках зелёных Шепнёт о всех твоих мечтах; На сереньких листках смиренных Печаль завоет во слезах. Но гений, благ твоих свидетель, На белых листьях в блеске слов Покажет веру, добродетель И беспорочную любовь. Цветовая символика здесь во многом традиционна, восходит к древним культурам (христианской и ветхозаветной символике и фольклорной поэтике). Державин-колорист - сравнительно нетронутая тема. Настоящей работой мы пытались по мере сил расцветить это “белое пятно” в отечественном литературоведении.
