Паутина белесого тумана стелется над поляной. Кажется, будто дышит сама земля, так остры вечерние запахи. Мой друг Дмитрий полной грудью вдыхает лесную прохладу и говорит:
— Зябко становится. Надо за хворостом сходить.
Он встает и уходит. Его большая сутулая фигура постепенно тает в ночной мгле.
Пока Дмитрий собирает хворост, я чищу рыбу, достаю из рюкзака луковицу, перец, лавровый лист. Спускаюсь в овраг к роднику зачерпнуть в котелок воды. В зарослях папоротника послышался легкий шелест. Потом кто-то легонько чихнул. Я насторожился и застыл на месте. Это маленький полосатый барсук не спеша пробирался к водопою. Обнюхивал землю в поисках червяков и улиток. По траве зверь ступал тихо и лишь у родника начал плескаться, пыхтеть. Я знал, что весь день барсук спит в глубокой норе и только по ночам отправляется на промысел. Я затаил дыхание и стал наблюдать за зверьком.
— Эге-гей! — крикнул Дмитрий.
Барсук привстал на задних лапах, поднял вверх круглый пятачок, втянул воздух. Он почуял опасность, быстро побежал и внезапно пропал, словно провалился сквозь землю.
Когда Дмитрий подошел, барсука и след простыл. Он ушел в глубокую нору, в свой подземный лабиринт.
