На пригорке сиротливо вздрагивает от ветра рябина. Вся она усыпана гроздьями ягод. На ветвях покачиваются большие хохлатые птицы. Вдруг раздались нежные звуки свирели... Сын глаза раскрыл:
— Весной и летом я таких птиц не встречал! Отец ответил: — И не встретишь. Зажжет мороз багряным огнем гроздья рябин — и свиристели тут как тут. К нам из тайги по ягоды прилетят. — А почему они свиристели? — Видно, от пастушьей свирели птицам название дано...
Сын подошел ближе. Пепельно-розовые свиристели насторожились, подняли на голове пышные хохолки.
Неподалеку раздался оглушительный выстрел. Стайка снялась с рябины и скрылась в лесу.
Тишина снова огласилась нежными трелями. Сын проводил птиц долгим взглядом и прошептал вслед:
— Красавцы! Отец кивнул. — Еще какие! Недаром свиристелей прежде «красавами». называли. — Смотри, как рябину обчистили! — Да, поесть они здоровы!
Ходил я однажды зимой по Москве. Устал и решил передохнуть в сквере возле Большого театра. Сел на скамейку, покупки перебираю. И вдруг над моей головой чавканье и стук. Что-то падает, сыплется на землю. Поднял глаза — а на яблонях целое пиршество!
Свиристели расположились на деревьях. Заглатывают мороженые яблочки величиной с вишню, большущие зобы набили. А им все мало. Кругом людской поток без.конца, сутолока, автомашины... А птицам хоть бы что! Пока все плоды не обобрали, с места не тронулись.
