Однажды летом в деревне Грачах? у небогатой помещицы Анны Павловны Адуевой, все в доме поднялись с рассветом. Анна Павловна отпускала сына в Петербург на службу, или, как она говорила, людей посмотреть и себя показать. От этого она была такая грустная и расстроенная. В воротах показался ямщик с тройкой лошадей; Анна Павловна, увидев его из окна, побледнела. У нее подкосились ноги и опустились руки, хотя она ожидала этого. Анна Павловна пошла будить сына, но Александр уже шел ей навстречу. Это был белокурый молодой человек, в расцвете лет, здоровья и сил. Он весело поздоровался с матерью, но, увидев вдруг чемоданы и узлы, смутился, молча отошел к окну и стал чертить пальцем по стеклу. Через минуту он уже опять говорил с матерью и беспечно, даже с радостью смотрел на дорожные сборы.
Анна Павловна продолжала укладывать белье, потом остановилась и посмотрела на сына с тоской.
— Саша!..— сказала она через некоторое время.
Она медлила говорить, как будто чего-то боялась.
— Куда ты едешь, мой друг, зачем? — спросила она наконец тихим голосом. — Еще время не ушло. Подумай, останься! Зачем ты едешь? Искать счастья? Он слушал молча, поникнув головой. — Что ты найдешь в Петербурге? Ты думаешь, там тебе такое же житье будет, как здесь! — продолжала мать, отворяя дверь на балкон. — А посмотри-ка сюда. И тебе не жаль покинуть такой уголок?
С балкона в комнату пахнуло свежестью. От дома на далекое пространство раскидывался сад из старых лип, густого шиповника, черемухи и кустов сирени. Между деревьями пестрели цветы, бежали в разные стороны дорожки, далее тихо плескалось в берега озеро. А там хлебные нивы шли амфитеатром и примыкали к темному лесу.
Анна Павловна, прикрыв одной рукой глаза от солнца, другой указывала сыну попеременно на каждый предмет.
— Погляди-ка,— говорила она.— Здесь ты один всему господин, а там, может быть, всякий станет помыкать тобой. И ты хочешь бежать от такой благодати, еще не знаешь куда. Да ты не слушаешь? Куда это ты так пристально загляделся?
Он молча и задумчиво указал рукой вдаль. Анна Павловна взглянула и изменилась в лице. Там, между полей, змеей вилась дорога и убегала за лес, дорога в обетованную землю, в Петербург. Анна Павловна молчала несколько минут, чтоб собраться с силами.
— Так вот что!— проговорила она наконец уныло.— Ну, мой друг, бог с тобой! Поезжай, уж если тебя так тянет отсюда. Я не удерживаю! По крайней мере, не скажешь, что мать заедает твою молодость и жизнь.
