Дома Вольку встретила бабушка, обеспокоенная его долгим отсутствием. Отец еще не вернулся с работы. Мать, очевидно, зашла за ним на завод. Воль-ка изо всех сил старался казаться спокойным и счастливым, но у него было такое мрачное лицо, что бабушка решила первым делом накормить его, а уж потом приступить к расспросам.
— Ну как, Воленька? — нерешительно осведомилась она, когда ее единствен' ный внучек быстро управился с обедом. — Да как тебе сказать... — неопределенно ответил Волька и отправился спать.
Бабушка с молчаливым сочувствием проводила его ласковым и печальным взглядом. Нечего было расспрашивать — все было ясно. Волька, вздыхая, разделся, вытянулся на свежей, прохладной простыне, но покоя не обрел. На столике около его кровати блистала много-красочной суперобложкой толстая книга большого формата. У Вольки екнуло сердце: так и есть, та самая, давно желанная книга по астрономии! И на заглавном листе крупным, с детства знакомым почерком написано: «Высокообразованному ученику седьмого класса, действительному члену астрономического кружка при Московском планетарии Владимиру Алексеевичу Коетыль-кову от его любящей бабушки». Какая смешная надпись! Всегда бабушка придумает что-нибудь смешное. Но Вольке совеем не смешно. И ему нисколько не приятно, что наконец-то он дождался, этой пленительной книги; о которой так давно мечтал. Нет, он так больше не может!.
— Бабушка! — крикнул он. — можно тебя на минутку? — Ну, чего тебе там, ястроном? — откликается бабушка. — Бабушка!— жарко шепчет ей Волька. — Мне нужно сообщить тебе одну страшно важную вещь. Я не выдержал экзамена... — Провалился? — тихо ахает бабушка. — Нет, не провалился... Я не выдержал, но и не провалился... Я стал излагать точку зрения древних про Индию, и про горизонт, и про всякое такое... Я это все правильно рассказал... А научную точку зрения мне как-то не удалось осветить... Я себя очень неважно почувствовал, и Павел Васильевич мне сказал, чтобы я пришел, когда хорошенечко отдохну,..
Даже сейчас, даже бабушке он не мог решиться сказать про Хоттабыча. Да она бы и не поверила. Чего доброго, она бы подумала, что он и в самом деле заболел.
— Я раньше хотел скрыть это, а сказать, когда уже сдам, но мне стало совестно... Ты понимаешь? — А что ж тут, Воленька, не понимать! — сказала бабушка. — Совесть — великая вещь. Хуже нет, как против совести своей идти... Ну, спи спокойно, астроном мой дорогой! — Ты книжку пока забери, — дрожащим голосом предложил Волька. — Считай, что я тебе ее до поры до времени сдала на хранение... Ну, спи. Спишь? — Сплю, — отвечал Волька, у которого с признанием точно гора с плеч свалилась. — И я тебе обещаю, что сдам географию на «пять»! Ты мне веришь? — Конечно, верю. Ну спи, спи, набирайся сил... А как родителям — мне говорить или сам скажешь? — Лучше ты. — Ну, спи спокойно!
Бабушка поцеловала Вольку, погасила свет и вышла из комнаты. Некоторое время Волька лежал, затаив дыхание. Ему хотелось услышать, как бабушка будет сообщать его родителям печальную весть, но, так ничего и не расслышав, он заснул.
