Семья Костыльковых переезжала на новую квартиру в новеньком шестиэтажном доме. Еще накануне вечером почти все вещи были запакованы. Мама с бабушкой уложили посуду. Отец заколотил ящики с книгами. Потом все спорили, где складывать вещи, чтобы удобнее было их выносить утром. Потом решили, что утро вечера мудренее, и легли спать. Утром не успели напиться чаю, как с грохотом ввалились грузчики. Мать и бабушка страшно засуетились. Волька торжественно вынес на улицу к крытому трехтонному грузовику диванные валики и спинку.
— Переезжаете? — спросил у него соседский мальчишка. — Переезжаем, — небрежно ответил Волька с таким видом, словно он переезжал с квартиры на квартиру каждую неделю.
Мать сказала:
— Бери свой аквариум и быстро влезай в машину. Будешь там сидеть на диване и держать аквариум в руках. Больше девать его некуда. Только смотри не расплескай воду на диван...
Непонятно, почему родители так нервничают, когда переезжают на новую квартиру. В конце концов Волька устроился неплохо. Внутри машины царил таинственный и прохладный полумрак. Если зажмурить глаза, можно было вообразить, будто едешь где-то в далеких сибирских просторах. За диваном возвышался ставший вдруг удивительно интересным и необычайным перевернутый вверх ногами обеденный стол. Старая бочка, в которой бабушка квасила на зиму капусту, неожиданно приобрела таинственный и торжественный вид. Волька нисколечко не удивился бы, если бы узнал, что именно в ней проживал когда-то философ Диоген, тот самый, который из древней греческой истории. Сквозь дырки в брезентовых стенках пробивались тоненькие столбики солнечных лучей. Волька прильнул к одной из них. Перед ним, словно на киноэкране, стремительно пробегали веселые и шумные улицы, тихие и тенистые переулки, просторные площади, по которым во всех четырех направлениях двигались в два ряда пешеходы. За пешеходами, поблескивая просторными зеркальными витринами, возвышались неторопливо убегавшие назад магазины, школы и дворы при школах. Вот мимо Волькиного грузовика медленно проплыло приземистое, с круглым, кирпичного цвета куполом заветное здание цирка. На его стенах не было теперь обольстительных реклам с ярко-желтыми львами и красавицами, изящно стоящими на одной ножке на спинах неописуемо роскошных лошадей. По случаю летнего времени цирк перешел в Парк культуры и отдыха, в огромный брезентовый шатер. Десятка три карапузов, держась по двое за руки, шли по тротуару и солидно пели звонким, но нестройным хором: «Не нужен нам берег турецкий!..» И снова убегали от Вольки школы, булочные, магазины, клубы, заводы, кинотеатры, библиотеки, новостройки... Но вот наконец грузовик, устало фырча и отдуваясь, остановился у нарядного подъезда нового Волькиного дома. Грузчики ловко и быстро перетащили вещи в квартиру и уехали. Отец, кое-как распаковав ящики с самыми необходимыми вещами, сказал:
— Остальное доделаем после работы.
И ушел на завод. Мама с бабушкой принялись распаковывать кухонную и столовую посуду, а Волька решил сбегать тем временем на реку.
