Мой день, пока я была в младших классах, протекал так. Без четверти восемь в мою комнату входила горничная Даша и будила меня словами: «Вставай, подымайся, рабочий народ!» Даша жила у нас десять лет, и я была с ней в большой дружбе.
«Рабочий народ» в моем лице вставал очень туго. Без десяти минут девять я, опаздывая, вылетала с книжками на крыльцо, сбегала по лесенке и мчалась по улице. Пожимаясь от холода и глядя на багровый диск солнца, я говорила едва поспевавшей за мной Даше: «Сегодня мороз». На что Даша неизменно отвечала: «Мороз, барышня, а денежки тают!» Гимназия находилась как раз напротив пожарной части с каланчой. Из ворот со звоном иногда выезжала пожарная команда, и в санях проносился, козыряя мне, московский брандмайор Гартье с лихо закрученными усами на умном лице французского склада.
В низкой просторной передней меня встречали швейцар Александр, маленький толстый стари,чок, топтавшийся на месте, как медвежонок, и его жена, дельная, быстрая старушка Наталья, ведавшая более тридцати лет и вешалками, и кипяченой водой и подаванием звонков. Мой класс насчитывал около сорока человек, учился хорошо, но был какой-то разношерстный.
Ученье мне давалось без всякого труда и никогда не составляло предмета забот моих родителей. Начиная со второго класса и до самого конца я шла на круглых пятерках, но должна признать, что пятерки по физике и математике доставались только за счет хорошей памяти, тогда как гуманитарные науки проникали несколько глубже.
После трех утренних уроков и завтрака мы отправлялись парами гулять по улицам. Это называлось «крокодилом». Маршрут был всегда один и тот же. Если в кармане лежала плитка шоколада, купленного за пять копеек в мелочной лавке, то гулять было не так скучно. Кроме того, с годами я стала обладать унаследованной от матери способностью извлекать интерес из всех жизненных положений.
В три часа, к концу занятий, за мной иногда заходила мама. Когда она, в коротенькой каракулевой жакетке, такая элегантная и не похожая на других мамаш, ожидая меня, стояла внизу лестницы, по которой мы шумной лавиной спускались после звонка, я видела, что все девочки смотрят на нее с нескрываемым любопытством. Еще больший интерес возбуждала мама, когда с ней была охотничья собака Альфа.
Приготовив уроки, я отправлялась через двор к Вельяминовым, которые занимали два этажа большого дома, причем все комнаты, включая кабинет хозяина, были предоставлены для наших игр. Излюбленным местом была парадная лестница, внизу которой стояли алебастровые египтяне, поддерживавшие потолок своими головами. Покрытые красным ковром ступени вели на площадку второго этажа, где было несколько колонн и маленький, совершенно незаметный чуланчик для хранения щеток и метелок. Это было прекрасное место для пряток. В наших играх принимал участие гувернер Димы, который бегал с нами, как равный. После беготни всегда хотелось пить. Зная, что я люблю апельсины, Дима отправлялся в буфетную и заказывал старшему лакею апельсиновое питье, которое торжественно приносил мне на серебряном подносе.
