Появление первых рисунков у малыша — не случайность. Ещё недавно он мог только играть с карандашом или фломастером: кидать его, катать, кусать… Мог и черкать по листу, заботливо подставленному взрослым, но при этом смотреть совсем в другую сторону, совершенно не интересуясь результатом своих действий и не предполагая этого результата.
Но в возрасте около года ребёнок оказывается способен отслеживать результат своих действий. Он кидает игрушку и бесконечно рад, получая её снова, возможности продолжить такую игру. Купаясь, хлопает по воде уже не случайно, но намеренно вызывая брызги и волны. Тогда же появляется способность заметить, что художественные материалы (карандаши, краски, фломастеры, мелки) могут оставлять след на поверхности.
При этом очень важно, что ребёнок к этому возрасту может в определённой степени координировать свои действия, выполняя круговые, спиральные движения кистью, размашистые и сдержанные движения от локтя.
Так намечается связь первых рисунков и особенностей развития малышей в возрасте от года до трёх лет.
первые детские рисункиОсобенности первых рисунков
Пока ребёнок ещё не рисует, он играет с художественными материалами, оставляя следы (пятна и линии) на поверхности листа или любой другой поверхности. Его рисунки — следы двигательной активности.
Ребёнок не «держит» формат листа и его «рисунки» не имеют выраженных границ. Начав линию на листе бумаги, он спокойно продолжает её по поверхности стола или пола.
Что же должен делать взрослый на данном этапе? Казалось бы, взрослый пока не нужен: учить ещё не чему, изображений ребёнок не создаёт и не видит в графических формах. Как-то задав этот вопрос на лекции, я получила от одного молодого папы такой ответ: «Взрослый ничего не должен делать, разве что не давать ребёнку возможности рисовать. Он всё равно рисовать ещё не умеет, а только всё пачкает и портит». Его активно поддержали и другие студенты.
Посмотрим теперь, какую роль играют первые каракули в психологическом развитии ребёнка.
Итак, ребёнок играет с карандашом, мелком или фломастером. Следы, остающиеся на бумаге — ещё не изображения. Они только фиксируют двигательную активность руки ребёнка, способность вести её прямо, дугой, делать круговые движения кистью. Появление отпечатка собственного движения, ощущение послушности линии собственной воле завораживает ребёнка, и он подолгу и с увлечением играет в эту игру.
Такая игра развивает способность координировать свои движения, и рисунок становится для ребёнка средством овладения собственным телом.
Но помимо функции развития координации ребёнка, такое, казалось бы, пустяковое занятие имеет ещё один важный смысл: ребёнок открывает способ обозначения своего присутствия в мире.
Вот только что мир существовал сам по себе. А вот он изменился: в нём появился след от моего действия, знак моего присутствия, своеобразный портрет самого себя.
Знаковая деятельность, в процессе которой происходит своеобразное удвоение реальности — особенность человеческого сознания, средство развития человеческого сознания.
Человек — существо моделирующее. Мы познаём мир и любые его проявления через создание идеальных моделей, удваивающих реальность.
Взрослый создает концепции, вычерчивает схемы и формулы, пытаясь осмыслить через них законы мирозданья. Отпечаток собственных движений становится для ребёнка первым знаком самого себя и средством познания самого себя. Поэтому изобразительная деятельность на данном этапе — это ещё и развитие сознания ребёнка.
Наблюдая за тем, с каким упоением ребёнок работает карандашом, мамы и бабушки радуются. «Будет художником», — говорят они и покупают первый альбом. Ребёнок проводит линию на первой странице. Переворачивает её. Ставит черту на следующей. Снова переворачивает. И вот альбом уже использован весь. «Посмотри, сколько свободного места, — советует экономный взрослый, — нарисуй ещё вот здесь!»
Но ребёнок считает свой рисунок законченным. На самом деле он выполнил свою задачу — отметил своё присутствие — и большего пока от изображения не требует. В этом контексте становится понятно… …Что делать взрослому:
предоставлять ребёнку возможность экспериментировать с разными художественными материалами; демонстрировать способы использования этих материалов; эмоционально поддерживать ребёнка в процессе игры с художественными материалами, формируя положительное отношение к данной деятельности (радоваться величине и яркости пятна, толщине или тонкости линий, количеству маленьких точек…); демонстрировать процесс превращения каракулей в изображение.
Преобразование каракулей в изображение может превратиться в игру, увлекательную для обоих. Ребёнок рисует свои каракули. А мы, добавив несколько штрихов или пятен, раскрашивая созданные ребёнком формы, превращаем их в цветы, в деревья, в самых разных зверей и насекомых. Вот слон появился, стоило только закрасить фон вокруг каракулей. А потёки краски превратились в речку с лодкой, рыбаками и рыбами.
превращение первых детских каракуль
Превращать в изображение можно любые формы: пятна, линии, отпечатки ладошек и кулачков, кусочки цветной бумаги или пластилина. На рисунках кусочки пластилина превращаются в звёздочки на ночном небе. А отпечатки пальчиков становятся маленькими зелёными помидорками в банке.
Наши мысли имеют не только словесную форму. Начало мыслей — телесные ощущения.
Так, Альберт Эйнштейн, приоткрывая тайну рождения научных открытий, писал, что первоначально идеи приходили ему как исключительно мышечные ощущения, после чего оставалось самое простое: облечь их в слова и формулы.
Рисунки в виде каракулей — первое письмо ребёнка, это — спонтанно рождающиеся знаки телесных ощущений, несущие свой глубокий смысл и имеющие огромное значение для развития маленького человека. Рисунки детей от 1 года до 3 лет и профессиональное искусство
Подчиняясь внутреннему импульсу, искренне радуясь сочности пятна и динамике линий, ребёнок уже в этом возрасте может создавать работы, восхищающие не только его самого.
Не случайно художники-абстракционисты считают детские рисунки одним из истоков своего творчества.
Свобода спонтанных движений — то, что как нельзя лучше отражает внутреннее состояние художника. И здесь даже профессионалу есть чему учиться у детей.
Вот картина Хелен Франкелталлер «Горы и море». В цвете она удивительно напоминает детские каракули и при этом в ней есть всё для ощущения горячего песка, солнца, выбеливающего краски, змеиной подвижности узоров на водной глади, причудливого смешения в подвижном отражении моря, неба, песка и ярких южных нарядов. Хелен Франкенталер "Горы и море"
Хелен Франкенталер "Горы и море"
А работа X. Хартунга «Т-1956/7» вообще не более как росчерк, энергично вспарывающий пространство. Он как архитектурное сооружение организует и держит пространство. Он как иероглиф задаёт ощущение тайного смысла. И даже если этот смысл — только переживание движения, это уже немало. Ханс Хартунга "Т-1956/7"
Ханс Хартунга "Т-1956/7" Открытие изображения
На следующем этапе ребёнок открывает совпадения форм реального мира и собственных графических знаков. А кроме того, он осмысливает структурные закономерности формы, начинает отображать в рисунке строение предмета. Функциональность изображений на новом этапе будет заключаться в том, что любая деталь в рисунке — не декоративна, а осмыслена в своём функциональном назначении: глаза — чтобы смотреть, ноги — чтобы ходить, кузов — чтобы возить. Ребёнок теперь словно собирает изображение по частям, как конструктор…
Постепенно движения малыша становятся увереннее, он начинает держать пространство листа (не выходит за его пределы в своих движениях). Изображения различных форм (круги, спирали, линии, точки…) становятся намеренными: ребёнок знает заранее, какую форму он сейчас нарисует.
В конце данного периода происходит важнейшее событие: ребёнок открывает совпадение реального мира с графическими знаками, которые он создаёт.
Исследователи детского изобразительного творчества (А. В. Бакушинский, Г. Кершенштейнер, Л. С. Выготский, Р. Арнхейм, В. С. Мухина, Ю. А. Полуянов) подходят к определению этапов развития детского творчества с различных позиций. Однако данный момент — открытие ребёнком связи между собственными каракулями и реальностью — становится знаковой точкой во всех теориях.
B.C. Мухина определяет данную способность как способность исключительно человеческого сознания.
В своей диссертации она описывает интересный эксперимент, в котором её детям-близнецам и обезьянам из Сухумского питомника, где в то время работала B. C. Мухина, были даны карандаши. Сначала они одинаково изучали эти предметы: кусали, катали, кидали. Потом в одно время обнаружив, что карандаши могут оставлять след на бумаге, с удовольствием черкалис. Дальше этого открытия обезьяны так и не продвинулись
По другому было с детьми. «Голка коется!» — сказал однажды один из мальчиков, указывая не короткую карандашную линию. Он увидел иголку в черте на бумаге и повторил слова бабушки, которые слышал по отношению к данному предмету.
Как правило, ребёнок открывает совпадение графического знака и реальности в нарисованной им замкнутой форме — круге. Любая замкнутая форма может стать обозначением силуэта предмета, то есть его самой информативной части: узнавая предмет, мы в меньшей степени опираемся на фиксацию его размера, цвета или фактуры, но контур (силуэт предмета) является тем, что наиболее пристально исследуется при восприятии.
каракули-круги - это хорошо
Круг становится для ребёнка сначала универсальным обозначением любого предмета, потом структурным элементом любого изображения. Так у Л. С. Выготского в его работе «Воображение и творчество в детском возрасте» есть пример, где пила изображается овалом, и все её острые зубцы — рядом маленьких кружочков.
Рождение первого изображения знаменует начало следующего этапа в развитии детского изобразительного творчества.
