Вопрос: У меня ребёнок учится в 3-м классе, и вот три года подряд из-за своего высокого роста сидит на последней парте. Учитель жалуется на неусидчивость, невнимательность, нестабильный почерк. Ребенок не всегда слышит учителя и несвоевременно реагирует на его слова. Может «подвисать» на уроках.
При этом он далеко не дурак. Но каждая контрольная – полная катастрофа, хотя и правила знает, и разбираемся потом в работе над ошибками: все знает, все понимает, может решить…
У нас несколько таких детей, некоторые даже состояли на учёте у невролога, врач давал рекомендации сидеть на передних партах, но для школы – это не показатель. Только по зрению.
Можно ли ребёнку, который не может справиться с неусидчивостью и рассеян, сидеть за последней партой? Насколько «последняя» парта влияет на успеваемость и другие «благополучные» показатели?
Положение дел может быть обусловлено неврологией ребенка, а может носить характер личностных особенностей в сочетании с неврологией. Чтобы исключить (либо подтвердить) синдром дефицита внимания и минимальные мозговые дисфункции, необходимо ребенка обследовать у врача.
Что касается «психологии» последней парты, то здесь тоже есть свои особенности. Часть из них зависит от ребенка, часть – от учителя. На последней парте ребенку часто кажется, что он менее заметен учителю, он в меньшей степени вовлечен в учебный процесс. Происходящее у доски кажется далеким и не имеющим отношения к самому ребенку. С последней парты бывает трудно удерживать фокус внимания на доске, тем более, что гораздо ближе появляются значительно более привлекательные объекты.
Вот Петя с третьей парты прицепил Васе со второй на спину записку «Иго-го!». А вон Лена с ряда у окна пытается не шуршать шоколадной оберткой, а у нее ничего не получается: я внимательный, я заметил! Другими словами, между ребенком с последней парты и доской значительно больше отвлекающих объектов, чем между доской и тем, кто сидит на первой парте. Следовательно, учебная мотивация ученика за последней партой, чтобы его успеваемость была на должном уровне, должна быть в разы выше, чем у «приближенных» к доске одноклассников.
Если ученику, который долгое время сидел на последней парте, предложить на некоторое время занять место учителя, он, как правило, бывает удивлен тем, насколько хорошо виден класс с учительской кафедры.
Учитель в силу личностных особенностей также может отсекать части класса в работе. Например, очень показательна работа класса, когда учитель ходит по рядам: ученики началки обычно с усиленным рвением начинают работать, когда учитель приближается к ним, а уж если останавливается... Даже не заглядывает в тетрадь, просто проходит мимо.
В методике преподавания есть прием мотивации и включения ребенка в учебный процесс путем объяснения нового материала от его парты. Учитель может просто стоять рядом с партой, либо обозначить в еще большей степени свое присутствие, положив руку на парту. Включенность ребенка в объяснение нового материала может стать запредельной, если учитель апеллирует к нему как к эксперту.
Другой вопрос, что до последней парты учитель часто не доходит, материал объясняет, обращаясь к ученикам первых парт. Вспомните школьное детство и быстро без раздумий ответьте на вопрос: кто сидит на первой парте? Ответ: отличник, учительский любимчик.
Обычно школьный психолог учителю начальной школы рекомендует ротацию детей в классе. В первом классе это могут быть и еженедельные пересадки, затем более редкие, например, раз в четверть. Тогда каждый ребенок посидит за каждой партой, и у учителя не возникает застывшей картинки класса.
В первом классе все дети – малыши, которые хотят учиться, хотят быть ближе к учителю, быть в фокусе его внимания, независимо от того, насколько их голова возвышается над партой.
