НОМЕР ТЕКСТА ДЛЯ СМС-ГОЛОСОВАНИЯ: 1089 ГОЛОСОВАТЬ!
Голодомор на Украине и политические репрессии — это преступления коммунорежима против своего народа, но «верные ленинцы», как и фашисты, запятнали себя преступлениями и против всего человечества.
Как свидетельствуют исторические документы, именно в СССР готовились асы «люфтваффе» и проходил подготовку высший командный состав нацисткой Германии, и Сталин, пойдя на тайный сговор с Гитлером, наравне с ним виновен в развязывании Второй мировой войны, унесшей жизни более 60 миллионов людей.
СССР фактически вступил в самую кровопролитную войну в истории человечества не 22 июня 1941 года, как писали в советских учебниках истории, а намного раньше — 17 сентября 1939 года. В этот день доблестная Красная Армия в соответствии с дополнительным секретным протоколом от 23 августа 1939 года перешла польско-советскую границу…
Изучая архивные материалы тех лет, я наткнулся на номер «Искры» от 20 сентября 1939 года. В ней была опубликована речь по радио Председателя Совета Народных Комиссаров СССР тов. В. М. Молотова 17 сентября 1939 года…
Официальная советская трактовка причин вторжения на территорию западного соседа, которую уже две недели терзали гусеницы фашистских танков, поразила меня. Оказывается, миролюбивый советский народ осуждал не Гитлера, напавшего 1 сентября 1939 года на Польшу, а… самих поляков!
Молотов вещал: «…События, вызванные польско-германской войной, показали внутреннюю несостоятельность и явную недееспособность польского государства. Польские правящие круги обанкротились. Все это произошло за самый короткий срок. Прошло каких-нибудь две недели, а Польша уже потеряла все свои промышленные очаги, потеряла большую часть крупных городов и культурных ценностей. Нет больше и Варшавы, как столицы польского государства. Никто не знает о местопребывании польского правительства. Население Польши брошено его незадачливыми руководителями на произвол судьбы…»
Чему тут было злорадствовать? Знал бы Вячеслав «каменная задница», как по дружбе обзывали Молотова его соратники по партии, что пройдет совсем немного времени и настанет 22 июня 1941 года… Тогда он ужом стелился перед Гитлером, а когда подойдет черед «непобедимого СССР», Политбюро, во главе с их «мудрым» Сталиным, тоже на две недели бросит свой народ на произвол судьбы. Точно так же, только теперь уже советский народ в панике будет две недели ждать сообщений от своего правительства, не понимая, как могло так случиться, что дружеские танки вермахта оказались под Киевом и Минском. Только к 3 июля Сталин обретет наконец дар речи и дрожащим от волнения голосом произнесет на всю страну: «Дорогие братья и сестры…»
Но это будет только в сорок первом, а тогда, в тридцать девятом, газеты, захлебываясь от восторга, печатали оперативные сводки генштаба РККА:
«С утра 17 сентября войска Рабоче-Крестьянской Красной Армии перешли границу по всей западной линии от реки Западная Двина (наша граница с Латвией) до реки Днестр (наша граница с Румынией). Отбрасывая слабые передовые части и резервы польской армии, наши войска к вечеру 17 сентября достигли: На севере — в Западной Белоруссии — м. Глубокое, ст. Парафианово, овладели железнодорожным узлом Молодечно и м. Воложин. На юге — в западной Украине — наши войска заняли: города Ровно, Дубно, Збараж, Тарнополь, Каломый. Наша авиация сбила: 7 польских истребителей и вынудила к посадке 3 тяжелых бомбардировщика, экипажи которых задержаны. Население встречает повсеместно части Красной Армии с ликованием…»
Вот так, «с ликованием», наверное, год спустя в лесах под Катынью и Харьковом встречали пулю в затылок тысячи польских военнослужащих, попавших в руки советским властям…
К 28 сентября 1939 года судьба несчастной Польши была уже решена. Блестящий совместный блицкриг СССР — Германия завершился полной победой. Ура!.. На следующий день советские газеты официально опубликовали «Германо-советский договор о дружбе и границе между СССР и Германией», который начинался словами:
«Правительство СССР и Германское Правительство после распада бывшего Польского государства (не без вашей ли помощи оно, спрашивается, распалось-то?) рассматривают исключительно как свою задачу восстановить мир и порядок на этой территории и обеспечить народам, живущим там (народ-то спросили, желает ли он вашего «нового порядка»?), мирное существование, соответствующее их национальным особенностям…»
Польшу «друзья» запросто поделили между собой, как краюху хлеба. Тут же была напечатана и карта новой границы между СССР и Германией. В третьем пункте договора указывалось: «Необходимое государственное устройство на территории западнее указанной границы производит Германское Правительство, на территории восточнее этой линии — Правительство СССР...»
Советскому народу хищнический захват суверенного государства преподносился как освободительное движение, по просьбе, так сказать, трудящихся (этот предлог СССР использовал еще не раз, ввод ограниченного контингента в Афганистан подали под тем же соусом)… Расстреляли военнопленных поляков без суда и следствия тоже, надо полагать, по просьбе трудящихся?..
Да что там поляков, если собственных граждан коммунистический режим уничтожал со сноровкой настоящих мясников?
В сохранившемся до наших времен номере газеты «Новая Россия», датированной 12 июня 1919 года, писали: «11 июня 1919 года (по старому стилю) в семь часов вечера войска Добровольческой армии в составе Сводно-Стрелкового и Дроздовского полков под командованием полковника Гравицкого вступили в Харьков. Вступающих засыпали цветами и встречали овациями…»
Харьковской ЧК, расположенной в те годы на ул. Сумской 47 и ул. Чайковского 16. была отведена целая полоса.
«Вчера с утра, — писал корреспондент газеты А. Г. Левинсон, — толпы народа в течение дня собирались у здания бежавшей «чрезвычайки». С ужасом собравшиеся осматривали те помещения, в которых в течение полугода томились и погибали невинные люди, подозреваемые в нелояльности по отношению к «рабоче-крестьянской» власти. Здание полно трупного запаха. Жертвы большевистских зверств расстреливались прямо у стен ЧК и тут же погребались, причем тела убитых едва засыпались землей.
В подвалах дома обнаружена доска, на которой приговоренные к смерти записывали свои последние слова. Жутки эти краткие строки, запечатленные кровью страдальцев…
Во дворе дома устроены две грандиозные братские могилы, в которых расстрелянных погребали одного над другим. Сколько тел предано земле, пока установить не удалось. До вчерашнего вечера извлечено из могилы лишь около 20 трупов. Все они полураздетые и сильно разложившиеся лежат в двух комнатах подвального этажа.
Ужас большевистской «чрезвычайки» в городе закончился. Необходимо немедленное авторитетное следствие, необходимо точно и документально установить обстоятельства зверств, совершившихся в городе в течение последнего полугодия. Необходимо изобличить тех, которые, нагло прикрываясь именем рабочих и крестьян, воскресили в России средневековые зверства…»
Историки теперь даже посчитать не могут, сколько миллионов погибло во время сталинских репрессий. «Только в период 1937-1938 годов было репрессировано до 10 миллионов человек, из них 2-3 миллиона уничтожены физически», — вопили теперь во весь голос газетные полосы.
Миллион туда — миллион сюда, кто их считал…
«Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек!» — слова одной из самых популярных песен советских лет родились именно в тридцать седьмом… Ну, ладно, Сталин был осужден самой партией, но ведь пресловутый «тридцать седьмой» — только один эпизод в истории Советского государства! Да и родился «тридцать седьмой» ведь намного раньше: 5 сентября 1918 года Совнарком, председателем которого был небезызвестный Владимир Ильич, ввел постановление «О красном терроре».
Советская власть зарождалась в кровавых муках (своевременно нужно было делать аборт, но историю вспять уже не повернешь), и методы в государстве трудящихся были — Великая инквизиция отдыхает… Тот же «красный террор» только на юге России унес жизни почти двух миллионов человек, а сколько по всей стране? Не сосчитать…
Расстрелы по классовому признаку, система заложничества, создание первых концлагерей (Соловки), да мало ли до чего додумался изощренный ум «доброго дедушки Ленина»! Еще до введения «красного террора» в августе 1918 года он телеграфировал пензенским коммунистам: «Товарищи! Восстание пяти волостей кулачья должно повести к беспощадному подавлению. Этого требует интерес всей революции, ибо теперь взят «последний решительный бой» с кулачьем!» — и тут же в телеграмме предлагал свои оригинальные методы борьбы с «кулаками»: «Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц; опубликовать имена; отнять весь хлеб; назначить заложников. Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц-кулаков! Найдите людей потверже. Ленин».
Так что прав был Сталин, объявляя себя «верным ленинцем». Каков учитель, такие у него и ученики…
«Мы не ведем войны против отдельных лиц, — писал известный чекист Лацис о «красном терроре» в восемнадцатом году, — мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материала и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который вы должны предложить, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого»… Вот так недоучившийся юрист Ульянов видел правовую основу будущего государства рабочих и крестьян, куда там до него Сталину! В «тридцать седьмом» хоть не ленились стряпать липовые обвинения и устраивать показательные процессы…
Особый резонанс не только в СССР, но и во всем мире вызвали обнаруженные и преданные гласности материалы о казни без суда и следствия десятков тысяч польских военнопленных. Заведенная годами привычка накапливать отработанные документы в архивах сыграла не на пользу безупречной репутации партии.
Из секретного доклада Берии Сталину. 5 марта 1940 года этот сталинский монстр со свойственной ему педантичностью докладывал:
«В лагерях для военнопленных НКВД СССР и тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии в настоящее время содержится большое количество бывших офицеров польской армии, бывших работников польской полиции и разведывательных органов, членов польских националистических к-р партий, участников вскрытых к-р повстанческих организаций, перебежчиков и др. Все они являются заклятыми врагами Советской власти, преисполненными ненависти к советскому строю.
Военнопленные офицеры и полицейские, находясь в лагерях, пытаются продолжать к-р работу, ведут антисоветскую агитацию. Каждый из них только и ждет освобождения, чтобы иметь возможность активно включиться в борьбу против Советской власти.
Органами НКВД в западных областях Украины и Белоруссии вскрыт ряд к-р повстанческих организаций. Во всех этих к-р организациях активную руководящую роль играли бывшие офицеры бывшей польской армии, бывшие полицейские и жандармы.
Среди задержанных перебежчиков и нарушителей госграницы также выявлено значительное количество лиц, которые являются участниками к-р шпионских и повстанческих организаций.
В лагерях для военнопленных содержится всего (не считая солдат и унтер-офицерского состава) – 14736 бывших офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, жандармов, тюремщиков, осадников и разведчиков – по национальности свыше 97% поляки.
Из них:
генералов, полковников и подполковников — 295; майоров и капитанов – 2080; поручиков, подпоручиков и хорунжих – 6049; офицеров и младших командиров полиции, пограничной охраны и жандармерии — 1030; рядовых полицейских, жандармов, тюремщиков и разведчиков – 5138; чиновников, помещиков, ксендзов и осадников — 144.
В тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии всего содержится 18632 арестованных (из них 10685 поляки), в том числе: бывших офицеров – 1207; бывших полицейских, разведчиков и жандармов — 5141; шпионов и диверсантов — 347; бывших помещиков, фабрикантов и чиновников — 465; членов различных к-р и повстанческих организаций и разного рода к-р элемента — 5345; перебежчиков — 6127.
Исходя из того, что все они являются закоренелыми, неисправимыми врагами Советской власти, НКВД считает необходимым:
I. Предложить НКВД СССР:
1. Дела о находящихся в лагерях для военнопленных 14700 человек бывших польских офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, разведчиков, жандармов, осадников и тюремщиков,
2. а также дела об арестованных и находящихся в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии в количестве 11000 человек — членов различных к-р шпионских и диверсионных организаций, бывших помещиков, фабрикантов и перебежчиков — рассмотреть в особом порядке, с применением к ним высшей меры наказания — расстрела.
II. Рассмотрение дел провести без вызова арестованных и без предъявления обвинения, постановления об окончании следствия и обвинительного заключения — в следующем порядке:
а) на лиц, находящихся в лагерях военнопленных, — по справкам, представляемым Управлением по делам военнопленных НКВД СССР;
б) на лиц арестованных — по справкам из дел, представляемых НКВД УССР и НКВД БССР.
III. Рассмотрение дел и вынесение решения возложить на тройку в составе тт. Меркулова, Кобулова и Баштакова (начальник 1-го Спецотдела НКВД СССР).
Народный Комиссар Внутренних Дел Союза ССР Л. Берия»
Катынь стала символом гибели пленных польских офицеров от рук советских властей. В сентябре 1939 при оккупации советскими войсками западных областей Украины и Белоруссии были арестованы в качестве военнопленных более 30 тысяч поляков (главным образом польских военнослужащих). На основании постановления ЦК КПСС от 5 марта 1940 все они как потенциальные противники советской власти были приговорены к высшей мере наказания — расстрелу. Всего по решению специальной тройки НКВД было расстреляно в Катынском лесу, Старобельском лагере, Осташковском лагере и тюрьмах Западной Украины и Белоруссии 21857 человек.
После захвата немцами Смоленска в 1941 во время Великой Отечественной войны были обнаружены массовые захоронения в Катынском лесу, возникли подозрения, что это останки расстрелянных НКВД польских офицеров. Созданная по предложению Германии комиссия Международного Красного Креста установила, что в Катынском лесу органами НКВД были проведены массовые расстрелы польских военнопленных. Советское руководство отвергло эти обвинения.
Позднее, после освобождения Смоленска в 1944, созданная специальная комиссия под руководством академика Н. Н. Бурденко, в состав которой входил известный советский писатель Алексей Толстой, пришла к заключению, что польские офицеры были расстреляны немецкими оккупантами. Во время Нюрнбергского процесса подсудимыми был поднят вопрос и советских репрессиях в Катыни, но союзники СССР в то время не стали возбуждать недовольство Сталина, хотя позднее Черчилль признал, что он и тогда уже имел информацию о расстреле поляков.
В течение последующих десятилетий эта версия поддерживалась официальной советской пропагандой. И только в конце 1980-х годов Горбачев после обнаружения соответствующих документов в партийных архивах вынужден был признать факты массовых расстрелов польских военнопленных…
Сколько же еще нужно изобличать коммунистический режим в совершенных им чудовищных преступлениях против человечества, чтобы компартия (а КПУ — правопреемница КПСС на Украине) предстала, наконец, перед судом истории?
