<div style="text-align: center;">$IMAGE1$</div>
24 мая 1905 года родился Михаил Шолохов, создатель романа-эпопеи «Тихий дон»
Алексей Соколовский
Михаил Шолохов в 23 года написал один из величайших русских романов XX века, шедевр русской словесности — роман о судьбах казачества во время гражданской войны «Тихий Дон». Ещё при жизни он стал легендой. Но была и другая легенда, которая отравила ему жизнь и, отозвавшись раком лёгких, свела в могилу.
Это легенда о плагиате «Тихого дона» — тоже своего рода шедевр: одна из самых абсурдных (ибо совершенно не опирается на факты), одна из величайших — по масштабности распространения сравнима с эпидемией — и, наконец, одна из самых живучих мистификаций литературной жизни XX века.
Михаил Шолохов с детства привык хранить тайны, и прежде всего свои собственные. Он родился в глухой донской станице Вёшенской, на хуторе Кружилине, внебрачным сыном жены донского казака от рязанского крестьянина, то есть формально никем: «сыном мещанина». На Дону таких не жаловали. Поэтому семья скрывала происхождение Миши: фамилию ему дали по отцу — Кузнецов, что позволило на какое-то время получить все казачьи блага и привилегии (в частности, надел земли). В 1913 году этот миф прекратил существование, и усыновлённый своим настоящим отцом Михаил стал в обществе тем, кем он изначально и был — маленьким «бесславным ублюдком». О своём детстве впоследствии (в 1926 году) Шолохов напишет рассказ «Нахалёнок», с большим успехом экранизированный.
Ещё в подростковом возрасте Шолохов привык окружать себя облаком всяких интересных небылиц вроде знакомства и даже чуть ли дружбы с Махно. А правды не знал никто, кроме него самого. Время было неспокойное — как-никак гражданская война, — и положение семьи Шолоховых в казачьей станице было весьма шаткое. Для казаков они были иногородние, считавшиеся «хуже жидов», а для красных — зажиточные крестьяне, кулаки-эксплуататоры, которых, естественно, следовало прижать к ногтю. Так что будущий писатель с детства ради выживания выработал в себе скрытность. Даже его дата рождения установлена не точно: есть версия, что он на самом деле старше на два года.
Вообще, у Шолохова нет научной биографии, несмотря на то, что это один из величайших писателей ХХ века, единственный советский писатель, получивший Нобелевскую премию! Скрытность эта и нежелание вести дневник, и брезгливое отношение к черновикам (после завершения работы автор любил отправлять их в печку, как он выражался, в «крематорий») впоследствии сыграли с Шолоховым недобрую шутку, помешав однозначно, раз и навсегда, подтвердить факт написания «Тихого Дона».
Выросший в достатке (и даже отправленный учиться в Москву!) маленький нахалёнок не пытался сохранять отцовское добро, наоборот, как только представилась возможность, он радостно примкнул к тем, кто грабил награбленное. В 13 (по другим данным, в 15) лет Шолохов вступил в ряды так называемых проработников. Сам писатель позднее так говорил об этом времени: «Я работал в жёсткие годы, в 1921—1922 годах, на продразвёрстке. Я вёл крутую линию, да и время было крутое; шибко я комиссарил, был судим ревтребуналом за превышение власти...» Собирая продуктовый налог всеми доступными средствами (то есть, попросту говоря, выколачивая хлеб из крестьян), совсем ещё юный Шолохов проявил излишнюю — даже по тем временам — жестокость. Его дело было рассмотрено трибуналом, и нахалёнка приговорили к расстрелу. «Два дня ждал смерти, — напишет впоследствии Шолохов о том случае, — а потом пришли, выпустили... Жить очень хотелось...» «Шибкого комиссара» на первый раз оправдали (не иначе, учли возраст) и просто сняли с продразвёрстки, дав год тюрьмы условно.
Получив таким образом путёвку в жизнь, будущий писатель оказывается осенью 1922 года в Москве, планируя поступить в институт. Однако, как вскоре выяснилось, не вступившему в доблестные ряды комсомола нахалёнку это не светит. Шолохов работает разнорабочим, грузчиком, каменщиком, делопроизводителем в жилправлении — в общем, берётся за любую халтуру, лишь бы выжить в нелёгкое время НЭПа. И параллельно — как только успевает!? — пробивает дорогу в писательскую братию, пробует себя в публицистике.
Написав несколько очерков, будущий писатель понимает: не его это дело. «Никакой я не газетчик, — напишет Шолохов. — Нет хлёсткой фразы... нет оперативности... Материал действительности мне представляется в ином виде... у меня потребность изобразить явление в более широких связях — написать, чтобы рассказанное вызвало в читателе думу». Шолохов переходит от фельетона к рассказу, пишет о том, что хорошо знает (названия говорят сами за себя: «Продкомиссар», «Пастух», «Жеребёнок» «Лазоревая степь»), то есть о жизни донских казаков — и встречает сдержанное одобрение критики. Шолохов пишет резко, натуралистично, безжалостно: это было, как он говорит, «жёсткое» время, и пишет молодой комиссар-нахалёнок тоже жёстко. Написав цикл «Лазоревая степь. Донские рассказы», Шолохов чувствует, что писательское дело — его призвание. Он принимает решение писать что-то большое, основательное.
Шолохов едет домой, в станицу. В конце 1923 года женится на дочке бывшего атамана М.П. Громославской. А осенью 1925 года приступает к работе над романом «Тихий дон».
Уже весной 1927 года готова первая книга, к осени — вторая. И тут же, в 1928 году, первые две книги опубликованы в журнале «Октябрь».
Роман стал настоящей сенсацией, имел бешеный успех! Все отмечали его высокие художественные достоинства, зрелость таланта писателя, глубину проникновения в характеры героев, широту отображения реалий времени...
И тут случилось непредвиденное: весной 1929 года молодого автора оклеветали; поползли распространяемые «своими» же, писателями-завистниками, слухи о плагиате. Слишком уж горько было признать гениальность нахалёнка многим столичным писателям. Не из фактов, но из сомнений, из невозможности поверить в необъяснимое была слеплена догадка: якобы нахалёнок украл рукопись и выдал за свою. Через короткое время об этом заговорили все: уж очень заманчивый намечался скандал.
И правда, ведь почти невероятно: приезжает из глубинки 20-летний казачок, пишет сборник ничем особенно не выдающихся рассказов, уезжает и возвращается через три года с шедевром, каких свет не видел! С книгой такой сильной, что за неё в 1965 году Шолохову присудили Нобелевскую премию по литературе «за художественную силу и целостность эпоса о донском казачестве в переломное для России время»! Невероятно? Но факт.
А каких бы то ни было фактов сторонники версии о подлоге представить не смогли. После долгих мук родился уродец — легенда о белом офицере, с мёртвого тела которого Шолохов в бытностью свою «шибким комиссаром» снял уже готовую гениальную рукопись. В качестве основного аргумента высказывалось мнение, что ну не мог Шолохов с такой достоверностью всего лишь по чужим рассказам и на материале документов описать участие казаков в Первой мировой войне, если сам не был участником событий (нахалёнку тогда было десять лет!); что сцены Первой мировой явно написаны кем-то, кто в это время был уже взрослым, имел литературный талант и активно воевал на стороне белых...
В качестве подходящего под такое описание белого офицера был выбран посредственный казачий писатель Фёдор Крюков, который (и это как раз правда) погиб в гражданскую войну от рук красных. Вот из походной сумки Крюкова-то Шолохов якобы и вытащил шедевральный «белогвардейский» роман...
Поразительно, что эта сказка про белого бычка, то есть, точнее, офицера, рождённая из зависти, подпитываемая непониманием и раздутая любовью к сенсациям, получила спустя полвека вторую жизнь — опять же, благодаря зависти. Но об этом чуть позднее.
А тогда, в 1928-м, в неспокойное, «жёсткое» время к анонимкам относились серьёзно. И пришлось молодому писателю, несмотря на презумпцию невиновности (которая действует и в отношении плагиата: не пойман — не вор), специально оправдываться. Он собрал целый сундук черновиков «Тихого Дона» на разной стадии подготовки и предложил специальной писательской комиссии (под руководством А.С. Серафимовича, которого, как это ни смешно, называли в числе возможных претендентов на действительное авторство романа!).
Комиссия тщательно расследовала все материалы, изучила биографию Шолохова и обстоятельства написания книги, провела скрупулёзный анализ самой рукописи и пришла к однозначному выводу: Шолохов и есть автор. В «Правде» был опубликован отчёт комиссии и официальное заключение. А после этого в печати вышли третья и заключительная (четвёртая) книги романа, которые по времени описываемых событий уже никак не могли принадлежать гипотетическому белому офицеру (Крюков, земля ему пухом, погиб ещё в 1920-м).
И слухи приумолкли...
Но… недобитой гадиной вернулась эта горькая клевета в 70-е годы. Скандал был раздут снова, с новой силой 45 лет спустя. «Книга удалась такой художественной силы, — объяснял свою позицию Солженицын, — которая достижима лишь после многих проб опытного мастера, но лучший первый том, начатый в 1926 году, подан готовым в редакцию в 1927 году; через год же за первым томом был готов и великолепный второй; и даже менее года за вторым подан и третий, и только пролетарской цензурой задержан этот ошеломительный ход. Тогда — несравненный гений? Но последующей 45-летней жизнью никогда не были подтверждены и повторены ни эта высота, ни этот темп». Так пишет Солженицын в предисловии к книге И.Н. Медведевой-Томашевской (скрывавшейся за псевдонимом «Писатель Д.») «Стремя «Тихого Дона», изданной в 1975 году за границей. Анонимка прошла бы незамеченной, если бы не предисловие Солженицына!
А всё дело было в личном конфликте двух писателей. Вернувшись в 50-е годы из ссылки, Солженицын чуть ли не первым делом отправил Шолохову письмо, в котором назвал его великим писателем. Но потом «великий писатель» отрицательно отозвался о романе Солженицына «Один день Ивана Денисовича», за который тому собирались присудить почётную Ленинскую премию (Шолохов уже успел получить такую же за «Поднятую целину»). К мнению Шолохова прислушались и премию не дали. Вот Солженицын и вернул «писательский должок»: своим весом нобелевского лауреата поддержал легковесное мнение никому не известного писателя Д.
Книга возымела эффект разорвавшейся бомбы, о ней заговорили и говорят до сих пор, несмотря на всю невероятность выдвигаемых в ней нападок.
Известны и ответные (не менее чудовищные) нападки Шолохова на Солженицына. «Человеку нельзя доверять перо: злобный сумасшедший, потерявший контроль над разумом, помешавшийся на трагических событиях 31-го года и последующих лет, принесёт огромную опасность всем читателям, и молодым особенно. Если же Солженицын психически нормальный, то тогда он по существу открытый и злобный антисоветский человек», — так писал Шолохов в Союз писателей (по поводу романа «В круге первом»), с предложением — ни много ни мало! — Солженицына из Союза исключить...
Нетрудно понять, что сформировавшееся в результате противостояние «шолоховедов» и «антишолоховедов» (сторонников версии о плагиате) было (и есть!) суть противостояние политическое. Это противостояние ура-патриотов и ярых антисоветчиков.
Градус этой чаще всего голословной полемики поднимается обеими сторонами очень высоко, до пустопорожних взаимных оскорблений, как это издавна принято на Руси, когда дело касается политики. Защитники Шолохова называют любые догадки относительно возможных заимствований в романе «святотатством». А «антишолоховеды» (в среде которых, надо отметить, число научных работников значительно меньше) отвечают предположением, что созданный чуть ли не НКВД «проект Шолохов» был коллективным творчеством ряда советских писателей (вплоть до Л. Андреева), и роман создан вообще без участия самого Шолохова!
Наконец, случилось невероятное: в 1999 году в ходе беспрецедентного расследования, проведённого Институтом мировой литературы им. А.М. Горького при содействии МВД и лично энтузиастов-исследоватей творчества Шолохова, была обнаружена оригинальная рукопись первых двух книг романа — тех самых, которые вызывали больше всего нареканий по части авторства (версия про белого офицера). Это была та самая рукопись, написанная в основном рукой Шолохова (а частично его жены), которую автор предоставлял комиссии Серафимовича для проверки в ходе первого скандала о плагиате.
После завершения работы комиссии молодой писатель, который был постоянно под колпаком советских спецслужб и имел основания волноваться за судьбу оригинала, спрятал его у своего верного друга Василия Кудашева, в Москве. Кудашев, уходя на Великую Отечественную, оставил рукопись на сохранение жене, Матильде Емельяновне. Почти в каждом письме с фронта Кудашев писал жене, прося передать Шолохову, чтобы вызвал его на пару дней в Москву, чтобы вернуть рукопись писателю. Возможно, он предвидел свою скорую смерть. Но к тому времени Шолохов уже употребил своё влияние на то, чтобы Кудашеву дали офицерское звание, прикомандировали к военной газете и дали спецпаёк, и просить о чём-то ещё раз ему было неудобно. Как раз в этот период армия, в которой состоял Кудашев, попала в окружение, и Василий погиб. Вдова решила про себя, что виноват в этом не кто иной, как Шолохов, не выполнивший просьбу покойного: а если бы вызывал мужа, тот был бы жив. И она решилась на преступление: утаить рукопись. Шолохову и всем исследователям его творчества после смерти писателя лгала, что рукопись потерялась при переезде на другую квартиру. А сама решила продать её через посредника.
Такой посредник нашёлся: журналист Л. Колодный. При его содействии и состоялась на исходе миллениума историческая сделка. Тогдашний президент В.В. Путин лично походатайствовал о выделении спецсредств на выкуп рукописи, с наследников Шолохова была взята подписка, что они не будут требовать с М.Е. Кудашевой компенсацию за утаивание чужой собственности. И Кудашева, наконец, продала рукопись учёным за «путинские» 50 тысяч долларов.
Отечественные филологи провели доскональное исследование текста, в том числе компьютерное, и авторство Шолохова было окончательно, теперь уже научно, доказано. О перипетиях поиска рукописи, истории создания книги (и мифов!), об аргументах за и против написана, в частности, интересная книга литературоведа Ф.Ф. Кузнецова «Тихий Дон: судьба и правда великого романа». Вышло в печати факсимильное издание рукописи — чтобы каждый имел возможность проследить ход творческого процесса гения, убедиться в «судьбе и правде».
Казалось бы, занавес. Но не тут-то было! «Антишолоховеды» нашли в рукописи новые «доказательства» теории о плагиате. А главный оппонент Шолохова, покойный теперь уже Солженицын вообще отказался знакомиться с выкупленной на деньги налогоплательщиков рукописью! У него не было на это ни времени, ни желания. Он слишком страдал за Россию.
Что ж, придётся нам без него поставить точку в этой нелепой истории. Прямо сейчас, в день рождения Михаила Шолохова, автора великого романа «Тихий дон».
Источник: Частный корреспондент
|