Люди с диссоциативным расстройством идентичности (ДРИ) говорят, что одна их личность не всегда знает, что происходит с другой личностью. Психиатры же исходят из того, что так оно и есть. И совершенно неверно, как показывает исследование, выполненное клиническим психологом Гронингенского университета Rafaelle Huntjens, публикация о котором появилась в журнале открытого доступа Plos ONE. Если одна идентичность (личность) совершает убийство, то другая идентичность скорее всего об этом тоже знает. По настоящее время автобиографическая память при ДРИ была исследована всего у двух пациентов в мире. Данное расстройство вызывает много споров. Одни считают лиц с ДРИ симулянтами, которые просто рассказывают заведомую ложь. Другие же расценивают их поведение как реакцию на травмирующие события детского возраста. В последнем случае тогда речь идет о двух разделенных системах памяти. Huntjens проверяла гипотезу о разделенной памяти. Она попросила 9 пациентов с ДРИ написать об их индивидуальных предпочтениях и жизненных событиях с позиции обеих идентичностей (в т.ч. имена друзей, любимые фильм, блюдо, музыка). Впоследствии они должны были с позиции одной идентичности ответить на вопросы относительно другой идентичности. При этом пациенты оставляли многие вопросы без ответов – они просто не знали, что сказать. Затем Huntjens попросила одну идентичность произвольно выбрать несколько слов и потом, увидев их на экране компьютера, нажимать клавишу ''да''; при других словах требовалось нажимать клавишу ''нет''. Оказалось, что пациенты с ДРИ, находясь в одной идентичности, узнавали слова, полученные от другой идентичности – об этом свидетельствовало увеличение времени реакции. ''У пациентов с ДРИ с памятью все нормально,'' – делает вывод Huntjens, - ''даже когда они говорят, что им какая-то информация не известна. Это не означает, что они лгут. Они просто убеждены в том, что этого не знают, и потому они по собственному желанию не могут добраться до этого знания. Но если мы их спрашиваем, узнают ли они эту информацию, то, оказывается, узнают''. Полученные результаты открывают новые возможности для лечения, считает автор: ''Сейчас их лечат подчас не один десяток лет, и с очень малым эффектом стабилизации симптомов. Данные моего исследования позволяют предположить, что ДРИ можно сравнить со сложным ПТСР, и, лечить, соответственно можно таким же способом. Другой вопрос – об освобождении лиц с ДРИ от ответственности при совершении убийства – ''мол, ничего об этом не знаю''. Huntjens: ''Я убеждена, что эти люди не симулируют, и действительно думают, что ничего не знают. Детектор памяти призван показать, так это, или нет. Каковы должны быть последствия, если окажется, что такое знание о преступлении имеется, я не знаю. На это у меня ответа нет''. Работа была выполнена в сотрудничестве с Гарвардским (США) и Амстердамским (Нидерланды) университетами.
|