«Собирал человек слова». Лингвистический утренник, посвящённый автору «Толкового словаря» В.И. Далю. Для учащихся 5-6 классов
Действующие лица: В. И. Даль. Ямщик. Повар, солдаты. Ира, Наташа, Андрей (школьники). Сказительница. Воробей, Мышь, Лев, Орел.
На сцене появляется Андрей со стопкой книг. На ходу он листает одну из них. Навстречу ему выходят Ира и Наташа с тетрадкой в руках.
Ира: Андрюха, привет! Что это ты так нагрузился?
Андрей: Да, учительница задание дала – написать творческую работу о словаре Даля.
Ира: Обыкновенный словарь. И чего учительница так восхищалась: «Кладезь мудрости! Кладезь мудрости!»
Андрей: А я вот начал выполнять задание, открыл книгу и увидел, что тут много интересного.
Наташа: Ну что может быть интересного в словаре? Куча обыкновенных слов.
Андрей: Странно... Что же вы в таком случае в своих работах написали?
Ира: (открывает тетрадь). В толковом словаре В. И. Даля собрано много слов. Они расположены по алфавиту, ко многим подобраны однокоренные слова и синонимы. Например: слово, словарь, словник, словотолковник, словотолк, словарик, речник, лексикон, сборник слов.
Наташа: И у меня то же самое. Только я еще написала, что многим словам в качестве примеров автор подобрал пословицы, поговорки и даже загадки: «В воде родится, а воды боится» (соль), «Кочет голенаст, кланяться горазд» (топор), «Мать толста, дочь красна, сын кудреват, в поднебесье ушел» (печь, огонь, дым).
Ира: Вот и все. Что тут сложного. Носитесь с этим словарем, как кошка с котятами.
Андрей: Говоришь, как кошка с котятами? А ведь это выражение из словаря Даля! Оно поясняет значение слова «кошка». Что по-вашему оно означает?
Ира: (смеётся). Ну ты даёшь! Да кто же этого не знает!
Наташа: Тебе и трёхлетний ребёнок ответит.
Андрей: А все-таки?
Ира: (растягивая слова). Кошка - это домашнее животное.
Андрей: И только?
Наташа: А что же еще?
Андрей: А ведь Владимир Иванович Даль дает девять толкований слова «кошка». (открывает книгу). Это и домашнее животное. И якорь о четырех лапах. И снаряд для осмотра выбоин в орудиях. И кожаный кошелек, который носят на поясе. И еще клетка с несколькими хвостами, коса на взморье или отмель, рыбачий сачок, растение, игра.
Ира: (задумчиво). Да... А что там еще про эту кошку?
Андрей: Пословицы: «Рано пташка запела, как бы кошка не съела», «Знай кошка свое лукошко», «Напала на кошку спесь, не хочет с печи слезть», «Лакома кошка до рыбки, да в воду лезть не хочется».
Наташа: (тоже заглядывает в книгу). Тут и загадка про кошку есть: «Две кувырки, две подковырки, один вертун, два войка, третья маковка».
Ира: (присоединяется к ним). А теперь отгадайте, что это: «Белая кошка лезет в окошко? (Андрей и Наташа молчат). Свет! Вот еще одна: «Сидят три кошки, против каждой кошки две кошки, много ли всех?»
Андрей и Наташа: (вместе). Три!
Наташа: Пожалуй, в кино мы сегодня не пойдем – давай лучше работу переписывать.
Ира: Андрюшка, а что ты еще о Дале знаешь?
Андрей: Пусть лучше он сам о себе расскажет.
Ребята отходят в сторону и присаживаются на краю сцены.
Даль: Отец мой, Иоганн Даль, датчанин по национальности, великолепно знал русский, немецкий, английский, французский, латынь, древнееврейский, древнегреческий языки. Получив в Йенском университете богословское и филологическое образование, он был приглашен в Россию. Спустя некоторое время он вновь отправился в Йенн, чтобы изучить медицину, после чего вернулся в Россию и стал лекарем горного ведомства на Луганском литейном заводе.
Моя мать – Мария Фрайтах — немка по отцу и француженка по матери, была женщиной образованной.
Несмотря на такое происхождение, родители сумели создать настоящую русскую семью. И отец всегда говорил: «Гордитесь, что вы русские!»
Учиться меня отдали в Морской кадетский корпус, где я подружился с Павлом Нахимовым. Здесь у меня в первые появился интерес к языку - и я составил словарь кадетского жаргона из тридцати четырех слов.
3 марта 1819 года мы были выпущены в мичманы, и я был отправлен служить в Николаев.
(Выходит ямщик в тулупе, с кнутом в руках.)
Ямщик: Ну что барин, будем ехать или еще чуть погреемся?
Даль: А доберемся в такую-то пургу?
Ямщик: Не сомневайся. Замолаживает...
Даль: Это что же, у вас в Новгородской губернии так говорят?
Ямщик: Так. Небо тучами заволакивается, к ненастью клонит.
(Даль вытаскивает из кармана записную книжку, карандаш, дует на окоченевшие пальцы и начинает писать что-то. Ямщик уходит.)
Даль: Этот морозный мартовский день стал главным в моей жизни. Я записал первое слово.
В 1825 году вышел в отставку и поступил в императорский университет на медицинский факультет. Во время русско-турецкой войны служил военным врачом.
(Открывается занавес. Посереди сцены небольшой «костер». На нем котелок, в котором повар что-то помешивает. Вокруг расположились солдаты: кто письмо пишет, кто беседует, кто просто отдыхает. К ним подходит Даль.)
1-й солдат: А что, Владимир Иванович, тяжело лекарем-то быть?
Даль: Да уж нелегко. К тому же во время войны. Но и солдатом ведь быть не сладко, а, братцы?
2-й солдат: Да чего там. Солдатская доля - веселое горе.
(Даль достает блокнот и карандаш, начинает записывать.)
3-й солдат: Солдатская голова, как под дождичком трава.
4-й солдат: Солдат шилом бреется, дымом греется.
1-й солдат: Солдату солдат родной брат.
2-й солдат: Солдатам что малым ребятам - и барабан в потеху.
3-й солдат: Где коза прошла, там и солдат пройдет.
4-й солдат: Солдату три деньги в день, куда хочешь, туда и день.
Даль: Ну спасибо, братцы. Недаром говорят: солдат близко - кланяйся ему низко.
1-й солдат: А что это вы, Владимир Иванович, все записываете? Если не операции да перевязки делаете, то все с карандашиком ходите?
Даль: Есть у меня увлечение - слова собирать. Еще поговорки разные, загадки.
2-й солдат: Зачем это вам?
Даль: Понимаете, слово - это великая способность человека гласно мысли и чувства свои выражать.
Повар: Обед готов. Налетай, братцы!
(Солдаты подходят к «костру». Из-за голенищ сапог достают ложки и начинают есть.)
Даль: Вот в руках у вас обыкновенная ложка. Каждый день вы ею суп да кашу едите. А задумывались ли вы над тем, сколько новых слов узнаете, если мастер станет рассказывать о своей работе.
3-й солдат: Мой дед в нашей деревне был лучшим резчиком ложек. Он говорил: «Красна ложка едоком, а лошадь ездоком».
Даль: Знаешь, как ложки делают?
3-й солдат: Знаю. Деревянная ложка вырубается из баклуши топориком, потом теслится теслою, отстрагивается ножом и режется кривым резаком. Черенок и коковка на ней точатся пилкою. Ложки бывают разные. Межеумок - это простая и широкая. Бутырка или бурлацкая - такая же, но толще и грубее. А еще боская, полубоская, носатая, тонкая.
Даль: Молодец. Твой рассказ займет место в моем собрании слов.
2-й солдат: А велико это ваше собрание?
Даль: Да уж приличное! Пришлось запаковать в тюки и навьючить ими верблюда.
Повар: Это не того ли, что однажды потерялся?
1-й солдат: Не потерялся, а в плен попал.
Даль: Да, тот самый. Однажды во время стычки с неприятелем моего верблюда захватили турки. Я уже думал, что с ним и труд мой пропал. К счастью, казаки отбили пленника и вернули мне. На тетрадки басурманин не позарился - что ему в них. А для меня они - дороже золота.
(Солдаты уходят. Даль направляется к краю сцены, где стоят стол и кресло, садится.)
Даль: Многое мне пришлось услышать за время войны. Каждый день тетрадки пополнялись новыми записями. А однажды я стал сочинять сказки. Страшновато было отдавать их на суд читателей. Но я все-таки решился напечатать несколько. Только фамилию свою не поставил. Придумал псевдоним – Казак Луганский. Первая книжка, в которую вошли пять сказок, увидела свет под названием «Первый пяток».
(На сцене появляется Сказительница.)
Сказительница: Жил-был в селе мужичок, крестьянин исправный, и работы не боялся, и печаловался: кто был в горе да в нужде, всяк к нему за советом шел, а у кого хлеба в недостаче было, шли к его закрому, как к своему.
У кого хлеб родился сам–четверт, сам–пят, а у него нередко сам–десят! Сожнет мужичок хлеб, свяжет в овин, перечтет снопы и каждый десятый сноп к стороне отложит, примолвя: «Это на долю бедной братии». Услышал однажды это Воробей...
(Размахивая крыльями, выбегает Воробей.)
Воробей: Чив, чив, чив! Мужичок полон овин хлеба навалил, да и на нашу братию видимо-невидимо отложил (втаскивает два мешка).
Появляется Мышь.
Мышь: Ш-ш-ш, не кричи во весь рот! Не то все услышат: налетит ваша братия, крылатая стая, все по зернышку разнесет, и нам ничего не достанется!
Воробей: Давай-де, мышка-норушка, совьем себе по гнездышку – я под стрехой, ты в подполье – и станем жить да быть да хозяйской подачкой питаться, и будет у нас все вместе, пополам (показывает на мешки).
Мышь: Давай. (В сторону.) Как же, буду я с тобой делиться (хватает мешки и пытается удрать).
Воробей: Ах ты, Мышь подпольная, вишь что затеяла! Да где же твоя правда? Взяла да обобрала товарища!
Мышь: Я ничего знать не знаю!
(Начинают отнимать мешки друг у друга и драться.)
Воробей: Раз так, пойду я к звериному царю Льву на тебя жаловаться.
(Появляется Лев. Мышь усаживается возле его ног.)
Воробей: (кланяясь Льву). Лев, государь, вот так и так: я положил уговор с твоей холопкой, мышью зубастой, жить в одном амбаре, есть из одного закрома до последнего зерна. Но Мышь подпольная слукавила. Стал я ее унемать, усовещивать, а она, злодейка, так меня ощипала кругом, что стыдно в люди показаться. Повели, царь, Мышь ту казнить, а все зерно мне отдать. Коли же ты, государь, нас с Мышью не рассудишь, так полечу к своему царю с челобитной.
Лев: И давно бы так, иди к своему Орлу!
(Лев укладывается спать. Воробей поворачивается и идет в другой конец сцены, где уже величественно восседает Орел. Подает Орлу бумагу. Орел молча читает.)
Орел: Эй, трубачи! Трубите великий сбор моим богатырям: беркутам, соколам, коршунам, ястребам, лебедям, гусям и всему птичьему роду, чтобы клювы точили, когти вострили; будет-де вам пир на весь мир. А тому ли звериному царю разлетную грамоту несите: за то-де, что ты, царь-потатчик, присяги не памятуешь, своих зверишек в страхе не держишь, наших пернатых жалоб не разбираешь, вот за то-де и подымается на тебя тьма-тьмущая, сила великая.
Лев: (просыпаясь). Ах так! (обращается к Мыши). Зови мое царство звериное: барсов, волков, медведей, крупных и мелких зверей. Воевать будем.
(За сценой раздается шум. Воробей и мышь всматриваются вдаль.)
Воробей: Вон, вон, наши побеждают!
Мышь: А теперь наши в наступление пошли.
Воробей: Давай, ребята! Так их! Ура! Побеждаем!
(Мышь пятится в ту сторону, где находится Лев. Хочет прошмыгнуть мимо него. Но Лев хватает ее.)
Лев: Ах ты, Мышь, мелюзга подпольная, из-за тебя, мелкой сошки, бились мы, не жалеючи себя, а ты же первая тыл показала! Эй, звери лесные! Бейте отбой, замиренья просите! Присуждаю весь награбленный хлеб Воробью отдать!
(Уходят.)
Сказительница: Воробушек разжился и стал у него что ни день, то праздник, гостей видимо-невидимо, вся крыша вплотную засажена воробьями, и чирикают они на все село былину про Мышь подпольную, про Воробья богатого, да про свою удаль молодецкую.
(На сцене появляется Андрей, Ира и Наташа.)
Ира: Во время набора словаря в типографии Владимир Иванович четырнадцать раз с величайшей тщательностью вычитывал две с половиной тысячи страниц текста. Даль вздыхал: «Для одной пары старых глаз работа тяжела и мешкотна». Вздыхал и работал.
Наташа: Толковый словарь состоит из четырех томов и содержит более двухсот тысяч слов и тридцать тысяч пословиц, поговорок, загадок. А полное собрание сочинений Даля составляет десять томов. Только сказок он один собрал больше, чем все Российское Географическое общество. А сколько сочинил их...
Андрей: Владимир Иванович Даль был моряком, врачом, писателем, натуралистом. Он плавал по морям, воевал, путешествовал, сочинял сказки и повести, делал сложные хирургические операции, написал для школьников учебники «Ботаника» и «Зоология».
Ира: С детства Даль любил, по его собственному признанию, «копаться над какой-нибудь ручной работой»; он умел сколотить табурет и выточить на станке шахматы, построить модель корабля и изготовить тончайшее украшение из стекла. Но где бы ни был Даль, чем бы ни занимался, он прислушивался к речи людей - крестьян, ремесленников, солдат.
Наташа: Идут годы, десятилетия. Много в жизни изменилось. Одни слова из нашей речи исчезли, другие в ней появились. Но так же, как и раньше, мы открываем замечательную книгу - «Толковый словарь живого великорусского языка» и с благодарностью вспоминаем его автора - Владимира Ивановича Даля. Человека, который собирал слова.
